Информационно-аналитические материалы Государственной Думы

АВ 2009г. Выпуск 10 Денежно-кредитная политика Российской Федерации в условиях мирового экономического кризиса

• Титульный лист
• Содержание

     Председатель Научно-экспертного совета по антикризисной политике при Аналитическом управлении Аппарата Государственной Думы (далее - Совет), начальник Аналитического управления Аппарата Государственной Думы (далее - Аналитическое управление) А.Н. Белоусов поблагодарил за участие в работе второго заседания Совета и проинформировал участников о результатах первого заседания Совета на тему: Бюджетная политика Российской Федерации в условиях мирового экономического кризиса . Аналитическое управление внимательно проанализировало и систематизировало высказанные участниками первого заседания Совета предложения и рекомендации по совершенствованию бюджетной политики и бюджетного процесса. На сегодняшний день материалы заседания (Протокол заседания Совета и Отчет о заседании Совета) уже размещены в Фонде электронных информационных ресурсов Государственной Думы в разделе Информационно-аналитические материалы о деятельности Государственной Думы - на сайте Научно-экспертный совет по антикризисной политике . Как я уже говорил, к этому Сайту уже имеют оперативный доступ более 5 тысяч пользователей: в Администрации Президента Российской Федерации, в Совете Федерации, в Государственной Думе, в Правительстве Российской Федерации, в региональных органах власти. Материалы Совета оформлены в виде сборника - Аналитический вестник 9, серия Экономическая политика - Материалы заседания Научно-экспертного совета по антикризисной политике от 27 мая 2009 года и розданы всем присутствующим. Данный Аналитический вестник уже завтра будет размещен в Интернете на официальном сайте Государственной Думы, открывая ежемесячные публикации материалов заседаний Совета, которые будут доступны широкому кругу пользователей.
     11 июня состоялась встреча с Председателем Государственной Думы. Б.В. Грызлову были переданы материалы и рекомендации Совета в тезисном виде, составленные их ваших предложений (они вам розданы). Председатель Государственной Думы весьма положительно отозвался о деятельности Совета и просил передать благодарность членам Совета за активное участие в его работе и помощь, которая оказывается Государственной Думе и депутатам Государственной Думы. Эти материалы Б.В. Грызлов планирует использовать в выступлениях, в том числе на заседаниях Совета Безопасности. Если у вас возникнут какие-то замечания, это не догма, мы всегда можем внести коррективы и изменения в рекомендации, и Председатель Государственной Думы получит новый, откорректированный вариант этих рекомендаций.
     Хотел бы поблагодарить А.Г. Аганбегяна за предоставленный им материал: Шанс для России - о мерах по преодолению кризиса, обеспечивающих модернизацию социально-экономической системы России . Материал уже размещён в Фонде электронных информационных ресурсов Государственной Думы. Он очень интересный, в нем затронута масса очень интересных тем, которые будут весьма полезна депутатскому корпусу и все, кто пользуются этим сайтом. Мы проработаем вопрос об эффективном использовании этого материала. Хотел бы также обратить внимание членов Совета на то, что мы имеем возможность оперативно размещать любые ваши предложения, высказывания и материалы, с которыми вы считаете необходимо ознакомить депутатов Государственной Думы и разместить на нашем сайте. Поэтому прошу вас, мы ждём от вас такие материалы (теоретического или прикладного характера). За лето и осень этого года одна из основных наших задач состоит существенном наполнении нашего сайта, повышении его рейтинга - как одного из ведущих в России научно-экспертных центров в области антикризисной политики.
    Прежде чем начать обсуждение денежно-кредитной темы, хотел бы обратить Ваше внимание еще на одном вопросе. Вы все хорошо знаете критическую ситуацию в моногородах, на градообразующих предприятиях. Яркий пример - ситуация в Пикалёво. Есть серьезная проблема и ее надо решать. Поэтому хотелось бы узнать, хотя бы вкратце, ваше мнение по этому вопросу. В данном случае, в контексте денежно-кредитной политики. Давайте посоветуемся, возможно, есть смысл собраться нам в узком кругу и обсудить эту проблему, которая стала одной из главных. С привлечением, допустим, специалистов из Совета по изучению производительных сил, возглавляемого академиком РАН А.Г. Гранберг. Прошу также А.Г. Аганбегяна посоветовать нам, кого можно привлечь из экспертов к решению этих вопросов. Вы, насколько я знаю, были Председателем Комиссии по изучению производительных сил и природных ресурсов АН СССР, являетесь одним из авторов концепции экономического развития ряда регионов России, имеете совместную работу с А.Г. Гранбергом по экономико-математическому анализу межотраслевого баланса СССР. Нам также важно и мнение Р.С. Гринберга, директора Института экономики РАН. Нам важен Ваш опыт и знания в вопросах регионального развития и межрегиональной интеграции, в том числе на постсоветском пространстве, работы Института экономики. Возможно, следует создать при Совете рабочую группу по проблемам моногородов и градообразующих предприятий Прошу всех поучаствовать в этой работе для поиска предложений, которые будут через руководство Государственной Думы переданы в Правительство Российской Федерации, в Администрацию Президента Российской Федерации. Надеюсь на вашу поддержку в решении этих важных для экономического и социального развития России проблем.
     Позвольте теперь предложить вам перейти к повестке дня. Полагаю, вы со мной с этим согласитесь, что тема нашего сегодняшнего заседания - Денежно-кредитная политика Российской Федерации в условиях мирового экономического кризиса является весьма актуальной. Эффективная денежно-кредитная политика - одна ключевых условиях преодоления нынешней кризисной ситуации, оптимизации соотношения реального сектора и финансовой системы нашей экономики. Здесь много проблем, требующих решения. От правильности этих решений будет напрямую зависеть возможность изменения сути экономической системы России и переходе к новой структуре: от сырьевой к инновационной экономике , о которой неоднократно говорили и Председатель Государственной Думы Б.В. Грызлов, и Президент Российской Федерации Д.А. Медведев, и Председатель Правительства Российской Федерации В.В. Путин.
     Вы знаете, что проект Единой государственной денежно-кредитной политики будет представлен в Государственную Думу вместе с бюджетом на 2010 год в октябре текущего года. Однако, уже сейчас необходимо рассмотреть этот вопрос. Более того, вы знаете, что 24 июня на пленарном заседания Государственной Думы будет рассмотрен Годовой отчет Банка России за 2008 год . Актуальность вопроса трудно переоценить. Поэтому Совету надо успеть дать наши предложения и рекомендации по всем этим вопросам до 24 июня .
    Старший вице-президент АКБ Росбанк , доктор экономических наук М.В. Ершов отметил, что при рассмотрении вопроса я буду излагать свою личную точку зрения в качестве эксперта. Вопрос настолько ёмкий, действительно, что можно о нём говорить часами, и всё будет по делу, потому что всё сейчас замыкается на эту проблематику. Поэтому я какие-то вещи скажу общие, концептуальные, и какие-то частные, технические, какие-то вещи мы с вами вместе обсудим, чтобы наметить некие ключевые точки.
    У кризиса, на самом деле была польза в том, что он высветил некие болевые и слабые моменты, слабые звенья в наших экономических подходах, о чём мы все говорили и писали не раз: и о том, что у нас опора на внешние ресурсы, что у нас не развит финансовый рынок, что у нас отсутствуют длинные деньги, что у нас недиверсифицированная экономика. То есть все эти вещи вроде как говорились и в обычном режиме, все соглашались и плыли дальше, а кризис, как такой момент истины, ключевую линию сразу обозначил, что без решения этих вопросов и других нам, наверное, будет трудно дальше себя комфортно ощущать. Сейчас, особенно, когда в мире радикально меняются экономические подходы, и мы это видим, в общем, на глазах, как вся многолетняя, практика, которая применялась в ведущих странах, вдруг одномоментно, за полгода, за год переворачивается, по сути говоря, и приобретает иной вид. Но нужно, в общем, тоже здесь здраво анализировать ситуацию. Нам не нужно гоняться за какими-то изменениями ради самих изменений, но нужно очень прагматично взвесить все за и против , все плюсы и минусы того, что у нас есть, того, что мы хотим иметь на выходе из кризиса (это тоже очень важный момент), и не нужно бояться разумных модификаций и подходов, если таковые требуются новыми реалиями и новыми выводами. И здесь, в общем, два больших блока совместимых между собой вопросов, которые нужно нам иметь в виду.
     Первый - в контексте конкретной экономической политики и денежно-кредитной политики. Мы сейчас, по сути, должны, так или иначе, исправлять, или выправлять некие недоработки, которые у нас накопились из прошлого. Это мы должны были делать, по идее, и в обычном режиме. Но сейчас это нужно делать с поправкой на кризисное давление, которое происходит и изнутри, и извне, чтобы как-то эти все вещи демпфировать и уменьшить. Имея при этом в виду и наши базовые долгосрочные ориентиры, и новые условия функционирования, и открытость экономики, и новые задачи, которые ставятся на длительную перспективу. Это первый блок вопросов.
    И второй. Как мне представляется, нам нужно найти разумный баланс между решением текущих антикризисных или кризисных вопросов, без чего мы просто рискуем попасть совсем в сложное положение, но при этом, не теряя горизонта более длительного, по крайней мере, среднесрочного. Потому что если мы будем только в пожарном режиме тушить пожар, то мы, наверное, в таком случае будем лишь шарахаться справа налево, не имея некоего, более системного, более ёмкого горизонта. В таких новых условиях, когда стоят разнопорядковые задачи, денежно-кредитная политика должна согласовываться с целями бюджетной политики, структурной политики и даже - с учётом последних событий, как уже сказал А.Н. Белоусов (Пикалёво), - даже с вопросами региональными и территориальными, чтобы там при необходимости очаги кризисов выявлять и имеющимися инструментами, которые в распоряжении денежно-кредитных властей, пытаться эти региональные задачи решать.
    Коротко для справки. Первая страница слайдов - слайд 1. Они, отмечу, имеют такой, скорее дополняющий, иллюстративный характер. Мы видим, что экономика в значительной степени в предшествующие кризису годы была развёрнута в сторону внешней сферы. Мы знаем, что масштабно росли корпоративные и внешние долги и у банков, и в реальной экономике. Мы знаем, что в условиях кризиса внешний и корпоративный долг немножечко уменьшился. На первой картинке это все отражено. Но, это, скорее, тенденция, ставящая перед нами очень важный вопрос формирования и дальнейшего развития устойчивых механизмов внутреннего фондирования. Здесь же второй вопрос, который носит более срочный текущий характер и касается создания эффективных антикризисных механизмов. Среди них и вопросы решения проблемы плохих долгов. Как сделать, чтобы они не застопорили реально наше решение проблем.
    В контексте глобализации важен также вопрос, который всё чаще звучит у нас сейчас и на международных встречах, и нашим руководством озвучивается, о роли рубля, как возможной региональной резервной валюты, о создании международного финансового центра в Москве, о доверии к рублю. Нужно учитывать ещё и новые возможные риски в мире. Напомню, что мы имеем те проблемы, которые сложились у нас самих, но кризисная волна-то была инициирована извне. Поэтому учет внешних рисков крайне важен. В этой связи для информации слайд 2: ФРС США, денежная база доллара. Видим, как были устойчивы баланс ФРС и денежная база доллара - они за 8-9 лет менялись минимально и, вдруг, мгновенно за полгода - рост более чем в 2 раза со всеми возможными рисками, связанными в этой связи с американским долларом и, возможно, с другими внешними шоками. Один важный момент: мы говорим об антикризисных мерах в условиях глобальной открытости нашей экономики. А это делает задачу более сложной с учётом большого количества новых обстоятельств. Если мы будем оперировать прежними правилами, могут быть новые риски.
    Итак, замена внешнего фондирования на внутреннее. Сделан большой прогресс, все отдают должное и подчеркивают заслугу Центрального банка. На слайде 3 видно, что было, и что стало. Валовой кредит Банка России кредитным организациям, какая ликвидность была предоставлена, и какую роль сейчас играет Банк России в формировании ресурсной базе. Наконец, мы с удовлетворением отмечаем, что Банк России всё больше начинает играть ту роль, которая ему изначально должна была быть присуща - кредитора последней инстанции. Хотя уже сейчас за рубежом шутят про их Центральный банк (про нас, можно также отчасти сказать, хотя ещё не в такой степени), что они кредиторы не последней, а первой инстанции, потому что в западной экономике сейчас в первую очередь обращаются к Центральному банку, как источнику ресурсов.
    В этой связи важны рефинансирование, залоги, это говорилось много раз, расширение залогового списка, удешевление ресурсов (я это делаю схематично, потому что тема известная и была много раз проанализирована). Ставка рефинансирования, которая, конечно же, и экономическое, и банковское сообщество считает, пока остаётся на более высоком, чем было бы необходимо, уровне. Да, эта ставка должна быть привязана к инфляции, но в развитых экономиках, когда было необходимо предотвратить кризис, она была установлена даже на более низком уровне, чем уровень инфляции, чтобы сделать ресурсы более доступными. Тут есть над чем подумать. Также необходимо расширение доступа к механизмам рефинансирования (учитывая всё более растущую роль фондового рынка) участников фондового рынка и других участников. Все это позволило бы создать новые очаги стабильности на всех рынках.
    Еще одна важная системная задача. Как нам обеспечивать наши текущие задачи, не создавая новых рисков, особенно с учетом новых условий в экономике. Ведь мы говорим об эффективном внутреннем фондировании в условиях открытой экономики и возникает риск оттока средств в валюту, что делает вопрос доверия к рублю очень важным. Иначе актуальными будут вопросы об использовании ограничений на валютном рынке или ограничений в плане движения капиталов. Опять-таки новые особенности. Я подчеркиваю, что решение проблем в современных условиях требует не только многофакторного подхода, но и учета разных этажей экономической вертикали, то есть носит своего рода многоярусный характер. Мы не можем их рассматривать локально и решать только через какие-то одни инструменты, например, только через процентные ставки или только через валютный курс. И, конечно, здесь для регуляторов и для участников требуется порой (особенно для регуляторов) филигранное умение все эти вещи правильно сбалансировать и учесть.
    На слайде 5 это показано. Даже при накачке ресурсов в экономику денежная масса и база (как показывает картинка слева) сжимались. Монетизация росла довольно сдержанно, или даже отчасти сжималась (тоже за год), а резервы утекали и уменьшались. Вот как раз графическая иллюстрация, показывающая то, о чём я говорил, как обеспечить эффективное фондирование и эффективное поступление ликвидности в экономику при ее открытости, чтобы те цели, которые изначально ставятся, были достигнуты. Как показывает практика, мы подходим, наверное, к тому моменту, когда всё-таки нам нужно, чтобы рубль (и регуляторы должны, по-видимому, такой сигнал рынку, может быть, как-то дать) стал рассматриваться как некая преференциальная валюта по сравнению с другими валютами. Один из инструментов - фонд обязательных резервов - ФОР. Смотрите, в странах ЕС по национальной валюте ФОР более низкий, чем по иностранной валюте, по ресурсам, привлекаемым из-за рубежа. Это как сигнал рынку. У нас на начальном этапе валютной либерализации я помню, что было прямо наоборот: по средствам, привлеченным из-за рубежа было льготнее, дешевле, а по средствам, привлеченным с внутреннего рынка - дороже. Этот сигнал рынок тогда уловил и наряду с некоторыми другими причинами - с дороговизной и нехваткой ресурсов внутри, при необходимости финансирования экономического роста, курсовыми тенденциями, это было стимулом для масштабного наращивания внешнего долга.
    Здесь на самом деле, наверное, надо подойти к тому, чтобы, может быть, рассмотреть целесообразность дифференцированных подходов по рублям и валюте. У нас это было в нашей ранней практике. Я напомню, в 90-е годы у нас были разные нормы резервирования по рублям и валюте. Но опять же, подходить надо с учётом нынешних кризисных моментов очень взвешенно, посчитав на выходе эффект для ликвидности. Наверное, можно было бы рассмотреть возможность введения дифференцированных норм резервирования. Но не за счет ужесточения по валюте (так как это может осложнить проблему ликвидности), а за счет смягчения требований по рублям. То есть запланированное очередное симметричное повышение ФОРа на 1 июля и по рублям и по валюте сделать ассиметрично, - скажем, по валюте сделать, а по рублям, если и сделать, то на меньшую, чем запланировано величину, а, может, и не сделать вообще. То есть одновременно некий возникает дифференциал, одновременно и не возникает такое ожесточение с ликвидностью. Но надо думать. Проблема такая есть.
    Опять-таки, почему бы не подумать, когда мы говорим о длинных деньгах, о масштабных деньгах, дифференцированный ФОР уже не по рублям и валюте или резидентам, не резидентам, а по объему ресурсов и по срокам. Ведь всегда считалось, что чем длинней ресурсы, тем они менее дестабилизируют рынок и поэтому по ним всегда могут быть ФОРы более льготным, чем по коротким горячим деньгам. Собственно, и в западных экономиках есть такая практика - по большим депозитам и на большой срок - там даже была и нулевая ставка резервирования. Надо над этим подумать. Потому что, наверное, мы будем вынуждены уже подходить к ситуации, когда нам будут нужны такие детализированные подходы в регулировании, требующие от регуляторов и от участников  более тонкого подхода. Тот же старый вопрос на тему ФОРов, проценту по отчислениям. Смотрите, в кризисных условиях западные экономики, те же самые США, взяли и ввели по отчислениям, которые у финансовой системы, у банков в ФРС находятся, процентные платежи. Мы об этом говорили давно. Может быть, подумать, как возможно эту проблему решить.
    Слайд 4 - для иллюстрации связи валютного курса и структуры пассивов, то есть рублей и валюты. Что здесь мы видим? Как тесно коррелирует между собой доверие к валюте, к рублю и структура вкладов бизнеса и населения. Показано, как в течение 6-7 лет рубль медленно завоевывал более весомое место во вкладах, вытесняя валюту. Но как только рубль пошел вниз, всё это - то, что формировалось за шесть с лишним лет мы растеряли буквально за несколько месяцев. Сразу откатились на уровень ниже, чем был в 2002 году, буквально за несколько месяцев. Надо опять-таки очень взвешенно подойти и подумать, как и что? Я обозначаю специально вопросы, скорее, просто как вопросы, чтобы мы совместно потом думали, какие есть ответы.
    По регулированию финансовых потоков. Также несколько аспектов проблемы. О них много говорится. Например, если банкам дают деньги, как обеспечить, чтобы они их направляли в экономику, кредиты, доводя их до реального сектора. Как уменьшить возникающие кредитные риски? Равно как и предприятиям, чтобы они не уходили в валюту или предпочитали поддерживать наличность, не инвестируя ее на первоначальные цели. А, если даже всё происходит нормально, например - банки деньги дали, предприятия их инвестировали, произвели продукцию, но произведенная продукция уже не имеет спроса. Вот как здесь быть, когда такие новые узлы возникают, требующие решения? То есть решение должно уже быть по всей вертикали имеющихся возможных подходов, уже нельзя локально проблему решать. Потому что одно связано с другим, а второе с третьим, причем как по горизонтали, так и по вертикали связей, а третье замыкается опять на первое. Как нам этот гордиев узел развязать? Необходимы комплексные подходы и по поддержке внутреннего спроса, и по регулированию финансовых потоков, и по уменьшению рисков. Можно поддержать новые подходы по активизации механизмов гарантий и планируемого перехода от субсидиарной к солидарной ответственности. Если этот механизм будет работать, то это должно увеличить возможности кредитования.
    Есть ещё ряд вопросов, я их только упомяну. Капитализация. Старая тема, большая. Будем надеяться, что и механизмы субсидиарных кредитов, и ОФЗ сыграют положительную роль. Вновь напомню о возможности использования налоговых стимулов в случае направления средств на капитализацию.
    Качество новых условий, которые сейчас перед нами создались, требуют гораздо более ёмких сквозных взаимосвязанных подходов. С учетом той разноплановости проблем и необходимости слаженной координации в осуществлении антикризисных шагов, целесообразно не распылять такую координацию, а сконцентрировать ее на каком-то одном институте. В таких условиях, я об этом не раз говорил, необходимо повышение роли нашего уважаемого Центрального банка, который должен стать одним из центральных координаторов всех этих процессов, причем и с точки зрения вопросов экономического роста, и с точки зрения координации антикризисных мер. Ещё раз скажу: новые условия требуют новых подходов к разработке такой модели экономической политики, которая учитывала бы качественные изменения в экономике и давала бы новые возможности адекватно отвечать на те вызовы, которые перед нами возникают .
    Директор департамента исследований и информации Банка России, доктор экономических наук, профессор В.И. Моргунов отметил, что Центральный банк Российской Федерации в установленный в соответствии с 25 статьей Федерального закона О Центральном банке Российской Федерации (Банке России) срок внёс в Государственную Думу Годовой отчёт Банка России за 2008 год . Как мы все понимаем, 2008 год был особенным годом, в котором можно выделить два этапа. Первая половина 2008 года или чуть более характеризовалась благоприятными внешнеэкономическими условиями, быстрым экономическим ростом, правда, высокой инфляцией. Основная задача Центрального банка состояла в сокращении, в уменьшении темпа инфляции.
     Вторая половина года. Условия резко изменились, проявилось очень сильно влияние мирового экономического кризиса, финансово-экономического кризиса на Россию, фондовые индексы сильно падали, упали, отток капитала был очень значителен, девальвационные настроения были сильны, кризис ликвидности захлестнул нашу финансовую систему и основной приоритет в политике Центрального банка в этот период до конца 2008 года, основной приоритет был поддержание финансовой стабильности или по меньшей мере, если уж не в такой терминологии как стабильности, то предотвращение более плачевных следствий этого сильного напряжения на финансовых рынках и разрешение проблемы кризиса ликвидности. С этой целью, конечно, и в деятельности Банка России произошли изменения. Совместно с правительством огромная работа велась по предоставлению дополнительной ликвидности банковскому сектору, прежде всего, с тем, чтобы помочь выплатить внешние долги экономики и, в том числе, банковского сектора, даже в области регулирования банковской системы по ряду направлений было смягчено регулирование с тем, чтобы облегчить банком задачу выстоять в тяжёлое время. Все эти действия многочисленные, они отражены в годовом отчёте Банка России, который в вашем распоряжении имеется. Основные цифры характеризующие экономическое положение, денежное обращение, я, наверное, не буду называть. Они вам известны.
     Мне кажется, немного, жанрами годовой отчёт и тема сегодняшнего рассмотрения различаются. Годовой отчёт не может содержать каких-то дискуссионных положений, желательно, чтобы он не содержал дискуссионных положений. Я думаю (это моё мнение), что для того чтобы обсуждать причины, последствия и перспективы финансово-экономического кризиса, мирового, его проявления в России, не обойтись без экономической теории. Тут многие расходятся. Поэтому закономерным, мне кажется, что годовой отчёт выдержан. Мы старались дать максимально объективные факты, соотношения, пропорции, события описать, конечно, мы старались связь этих событий указать. И основная задача годового отчёта - это представить деятельность Центрального банка в указанный период. Второй раздел годового отчёта как раз содержит подробную характеристику деятельности Банка России в области денежно-кредитной политики, и в области регулирования банков. Годовой отчёт содержит финансовую отчётность - это в третьем разделе. Финансовая отчётность подтверждена аудиторским заключением. Специально это будет рассматриваться и уже рассматривалось на заседаниях комитетов Государственной Думы .
    Отвечая на вопрос Е.М. Гринева о проведении анализа эффективности пополнения ликвидности коммерческих банков , могу сказать, что наши департаменты, которые проводят политику на денежном рынке, анализируют ситуацию с ликвидностью банков, с кредитованием банками реального сектора, достижением целей политики пополнения Центральным банком ликвидности банковского сектора. Всего я не знаю, но результаты такого анализа частично вижу. Когда Центральный банк наблюдает и участвует в пополнении ликвидности банковской системы, его, конечно, интересует вопрос, достаточно ли ликвидности в банковском секторе. И конечно, нас волнует и то, как проходит эта ликвидность внутри банковской системы. Вы знаете, что Центральный банк взял на себя часть рисков по операциям на межбанковском кредитном рынке, это касается, по-моему, 17 банков или 15 банков. С этими банками заключены соглашения о том, что в случае если контрагент - другой коммерческий банк не возвращает кредит по сделке, заключённой после определённой даты и до определённой даты, то Центральный банк участвует в компенсации потерь.
    Вспомните, у нас был очень острый период недоверия на межбанковском рынке. Процентные ставки поднялись очень высоко. И в этих условиях даже предоставление Центральным банком ликвидности, эта ликвидность не передавалась по участникам системы от одних к другим, что требуется для нормального функционирования межбанковского рынка. Поэтому вот такое участие в страховании с помощью компенсаций подобных, оно помогло успокоить рынок и возобновить доверие на межбанковском рынке. Конечно, доверие восстанавливалось не только поэтому, а потому что общая экономическая ситуация стабилизировалась, были остановлены девальвационные ожидания. И сейчас мы видим, что рубль укрепляется, то есть весь комплекс мер, с учётом названной мною меры, позволил восстановить доверие на межбанковском рынке. Сейчас, я думаю, уровень процентных ставок на межбанковском кредитном рынке нормальный, в общем-то. Я думаю, что в этом есть частичная заслуга и Центрального банка. Этот уровень снизился. Сейчас вокруг 7 процентов, чуть меньше 7, чуть больше по однодневным кредитам. А ведь были какие-то эпизоды и выше 20-ти процентов, я сейчас не помню точных цифр .
    Отвечая на вопрос М.Ц. Мкртчяна о повышении размера гарантированного банковского вклада, как это имеет место в США , могу высказать свое личное отношение к этой проблеме. Во-первых, я не выражаю точку зрения Центрального банка, во-вторых, это вопрос законодателя, прежде всего. Нужно ли это делать? Если законодатель меня спросит моё мнение как экономиста, я думаю, что, во-первых, не нужно сообразовываться с цифрами США или Европы, потому что экономики по уровню развития разные, по уровню доходов душевых разные и прочее, и прочее. 700 тысяч рублей - размер страховой суммы в Российской Федерации. Это довольно большая величина, потому что она обеспечивает подавляющее число вкладчиков этим застрахованным. 90, я думаю (не знаю просто точной цифры), процентов населения, имеет суммы до этой величины. Для них все застраховано. Я сомневаюсь в необходимости дополнительного страхования, потому что это увеличивает моральные риски. Как экономист я думаю, что нужно ещё понимать, что вкладчик должен думать о том, с кем он имеет дело, с каким банком, какую политику этот банк ведёт. Сегодня у нас есть банки, которые предлагают до 20 процентов по депозитам. Я могу комментировать, что, скорее всего, эти банки в плохом финансовом положении. Они хотят собрать деньги, и вынуждены будут вести очень рискованную деловую практику с тем, чтобы получить норму отдачи такую, которая бы покрывала им эти 18 - 20 процентов по депозитам, которые они обещают своим вкладчикам. Вообще говоря, такие банки надо останавливать. А если вы будете страховать не 700 тысяч, а миллион рублей, то в этом случае такие банки с большей лёгкостью получат вкладчиков. И это будет происходить потому, что они дают 20 процентов, ведут плохую (негодную), рискованную практику вложений этих средств, но они будут получать вклады, потому что вы эти вклады застрахуете, а это плохо для банковской системы (Идёт обсуждение).
     Старший вице-президент АКБ Росбанк , доктор экономических наук М.В. Ершов заметил, что введение гарантий по межбанковским кредитам, о чём сказал В.И. Моргунов, является правильным решением. Кстати, эту практику начали даже такие мастодонты как Банк Англии, который, когда их межбанковский рынок встал, был вынужден его гарантировать. Но сейчас (может быть, какие-то у вас есть новые комментарии) достаточно заслуживающая внимания инициатива Банка России развивается и прорабатывает и уже начинает апробироваться, когда в список активов, принимаемых для рефинансирования, начинают приниматься различные кредитные портфели. Это, на самом деле, давняя тема. Она обсуждалась. Сейчас обстоятельства вынудили уже от обсуждения к решению подойти. Здесь нужно сразу сказать, риск будет в том, что Центральный банк, конечно, будет, наверное, брать на себя дополнительные (как вы правильно говорите) риски, которые, в общем, по идее являются рисками коммерческих организаций. Условия кризиса заставляют на эти шаги пойти. Нужен очень аккуратный подход. Что получится, посмотрим. Если механизмы эти будут работать, то мы помним большой, накопленный международный опыт, каким образом с помощью в том числе и векселей, и кредитных портфелей, которые принимаются к финансированию и других инструментов, как целевым образом, направлять ресурсы на необходимые приоритетные цели. Это делали и в Японии, и в США, пытаются сейчас первые пробные шаги сделать отчасти у нас. Если механизм будет создан и будет апробирован, в нём будет выявлены слабые и сильные места, его можно будет постепенно начинать использовать. Он будет важен и с точки зрения доведения средств до необходимых получателей, сфер, и в плане поддержания ликвидности. Посмотрим .
    Заведующий лабораторией механизмов финансово-промышленной интеграции Центрального экономико-математического института РАН, доктор экономических наук, профессор В.Е. Дементьев обратил внимание на следующее обстоятельство: в годовом отчёте Центрального банка фигурирует такая цифра: иностранные активы резидентов в 2008 году возросли на 234,5 миллиарда долларов США. Сумма, сопоставимая с инвестициями в основной капитал в нашей экономике. Это означает, что, фактически, имеет место равенство между объемами внутренних и внешних инвестиций резидентов. По моему мнению, для части резидентов увеличение иностранных активов не является средством страхования валютных рисков в целях наращивания внутренних инвестиций с привлечением иностранных кредитов. Наоборот, эти кредиты привлекаются в целях наращивания внешних инвестиций, увеличения иностранных активов .
    Директор департамента исследований и информации Банка России, доктор экономических наук, профессор В.И. Моргунов отреагировал на реплику В.Е. Дементьева таким образом, что разумная инвестиционная политика заключается в том, что раз у вас в разных валютах пассивы, в том числе иностранные пассивы у вас есть, то у вас должны быть и активы, потому что это страхует ваши валютные риски. Если вы будете иметь только пассивы и не будете иметь активов иностранных, то изменение курса соответствующее, например, падение курса рубля вас просто разорит. А раз вы имеете иностранные активы и пассивы, то следует заботиться, чтобы у вас не было currency mismatch, вы по разным валютам должны примерно держать соответствие активов и пассивов. А иностранные активы наращивались в 2008 году по другой причине. И одна из причин - это ожидание укрепления рубля, потому что дифференциал доходностей, который имеет значение для решений о вложении в рублёвые активы или в активы, номинированные в иностранных валютах, или пассивы, соответственно, выбор пассивов, в каких валютах. Эти решения зависят от доходностей, от дифференциала доходностей, то есть разницы между доходностями. А доходности складываются из разности дифференциала процентных ставок и ожидания изменения курса. Покуда были ожидания укрепления рубля, значит, была очень существенная добавка в сравнительную доходность, получать, занимать за рубежом, в частности, было выгодно. И то, что выросла внешняя задолженность частного сектора, значительно выросла в 2008 году, я для себя внутренне объясняю вот этим. Я не поддерживаю такую политику. Но такая политика была вынужденная. Мы добросовестно сопротивлялись укреплению рубля, а такое сопротивление поддерживало ожидание будущего укрепления. Так что это мы должны благодарить тех, кто не хотел укрепления рубля. Дело в том, что у участников рынка есть представление о долгосрочном или более среднесрочном равновесном курсе рубля. В ту пору многие считали, что рубль недооценён. До середины 2008 года, до кризиса. И в 2006-м, и в 2007-м, и до кризиса в 2008 году считали, что рубль, он слабее, чем по фундаментальным экономическим причинам должен быть. И, следовательно, по фундаментальным экономическим основаниям это верно, я присоединяюсь к таким экономистам. Они считали, что рубль должен быть крепче, его курс должен быть выше, если брать обратную котировку. Но мы не позволяли реализоваться этим мнениям участников рынка. Каким образом мы не позволяли? Мы покупали валюту. Сейчас ситуация изменилась, и курс нормальный. И процесс укрепления рубля, который наблюдается в настоящее время - тоже нормально. Это - большая тема для дискуссии о том, какова роль в макроэкономике режима курсовой политики, какой должен быть курс рубля - привязанный, фиксированный или же свободно плавающий. Если мы сейчас перейдём на эту тему, я готов, это любимая моя тема, мы можем с вами поговорить . (Идёт обсуждение).
    Директор Института экономики РАН, член-корреспондент РАН Р.С. Гринберг остановился на некоторых общих вопросах, обозначая своё видение проблемы, потому что заявленная тема, действительно, обширная. М.В. Ершов, по-моему, точно высветил, какие слабые места в нашей денежно-кредитной политике. Поэтому я хотел бы высказать несколько тезисов.
     Первое. О денежно-кредитной политике. О главной цели. Главная цель денежно-кредитной политики, как и везде написано, во всех Конституциях мира примерно, даже не в Конституциях, а в законах, что внутренняя и внешняя стабильность национальной валюты. Правда, есть ещё более широкий спектр задач во многих центральных банках и, кстати говоря, в самых развитых странах тоже есть это, там на самом деле о росте нужно заботиться и о занятости. Но наш Центральный банк, он прогрессивный самый. Он ведёт себя так, как будто бы мы уже какая-нибудь Канада или там, Австралия, что всё это, всякие там промышленности, это не всё не наше дело, а наше дело - низкая инфляция. Парадокс жизни заключается в том, за последние 20 лет, что именно эта цель не выполнена. Именно эта цель. Все другие приносятся в жертву достижением макроэкономической стабильности, под которой понимается минимальная инфляция, не патологическая. На самом деле у нас самая позорная инфляция в 20-е. И по иронии судьбы мы больше всего говорим о превращении национальной валюты в резервную, что кажется мне, вообще, очень забавно. И даже вот сейчас в ШОСе были такие разговоры. Отсюда возникает вопрос, ну что, тогда в чём успех денежно-кредитной политики, как его, вообще, измерять? Мне кажется, что самая главная проблема, я не буду туда вдаваться, это просто плохой диагноз инфляции, просто неправильный российской инфляции, неправильный диагноз. Поэтому лечение тоже неправильное. И часто доводятся случаи, когда Председатель Центрального банка или его заместитель говорят о том, что мы, в общем, всё правильно делаем. Но дело в том, то мясо там где-то подорожало, то там что-то такое, всё это не наше. Это не наше дело уже. Вот это очень странно. По крайней мере, если, даже если у вас задача такая стоит, вы должны принуждать остальные власти, там, антимонопольные комитеты, службы. Но такое впечатление, что вроде бы мы всё делаем правильно с аппаратом. Но это не только проблема Центрального банка, это, вообще, проблема: координация разных политик в стране. По-моему, её нет особенно.
     Теперь вот то, что говорил М.В. Ершов о самой тяжелой, как мне кажется, проблеме российского денежного регулирования, связанной с тем, что по всему миру ничего лучше не придумано, как поливание экономик деньгами - от Америки до Китая. И, в общем, в этих странах есть одна проблема - проблема дефляции, поэтому всякие разговоры о том, что потом когда-то будет инфляция, никого не волнуют. Всех волнует безработица, когда, наконец, она заработает, это чёртова экономика, когда инвесторы начнут инвестировать, покупатели покупать. Поэтому не до инфляции. И, действительно, так выглядит ситуация. А в России она по-другому выглядит. О том, что говорил М.В. Ершов: мы находимся в открытой экономике. Я считаю, это была большая ошибка её открывать, когда ты зависишь от двух-трёх цен на топливно-сырьевые товары, волатильность которых сумасшедшая и, по крайней мере, от тебя даже не зависит.
     Поэтому я понимаю наш Центральный Банк, который пытается сдержанно накачивать ликвидностью, хотя уже тоже, наверное, какие-то пределы пройдены. Я имею в виду, что наша накачка экономики ликвидностью имеет намного более страшные риски, чем у них. Потому что, первое, это - вложения в импортные товары и импортная валюта (первая реакция). И в этой ситуации М.В. Ершов правильно сказал - нужна филигранная работа, я не знаю где её взять, или тупое введение валютных ограничений на что-то, например, на те же активы. Что, конечно, это плохо в современном мире. И вообще это показатель поражения предыдущей политики. Но я не исключаю, что, может быть, к этому придётся вернуться в перспективе. Сейчас хорошо бочка нефти стоит 70 долларов, но никакие фундаментальные факторы не указывают на устойчивость данной тенденции. Вроде бы считается, что это спекулятивный актив, фонды там разыгрались опять, что-то им надо делать, куда-то деньги девать.
     И теперь курсовая политика, то, что В.И. Моргунов нам говорил сегодня. Я всегда говорил, что это неправильно - бороться с инфляцией с помощью укрепления рубля, хотя искушение большое есть. Мне кажется, совершенно не случайна эта, так называемая, плавная 30 процентная девальвация, это как раз есть результат сокращение ножниц между внутренним обесценением и внешним укреплением. Такая же история сейчас может произойти, если рубль будет укрепляться искусственно. Мне кажется, что правильная политика была бы изменять курс рубля в соответствии с курсом инфляции. Как с ней бороться - другая проблема. Но я бы снижал курс рубля, боясь увеличения валютных резервов.
     Следующая проблема с процентной ставкой. Идёт дискуссия о том, что она слишком высокая, надо её снижать. Многие даже серьёзные экономисты говорят, что всё равно надо её снижать. Мне кажется, это нелепость всё-таки. Если у вас инфляция 13-14 процентов, как можно снижать? Правда, мне говорят, что у нас главный индикатор не инфляция должна быть, а индекс оптовых цен, которые всё-таки начинают действовать в соответствии с общими закономерностями мира - начинают где-то снижаться, хотя не очень понятно. Вообще, мне кажется, я возвращаюсь опять к теме инфляции, что у нас действительно серьёзная проблема в экономике, связанная с тем, что любое увеличение спроса в нормальной экономике к росту производства и снижению цен. А что значит нормальная экономика? Когда много продавцов, много производителей, когда у вас конкуренция действует, тогда увеличение ликвидности, увеличение спроса сначала ведёт к увеличению предложений всегда, а уже потом, когда мощности забиты, тогда уже начинается инфляция. В России любое увеличение спроса, в этой смысле я поддерживаю политику Центрального банка, по крайней мере, в этом смысле, их озабоченность, мгновенно ведёт к увеличению цены.
     Поэтому, мне кажется, что общее снижение ставки - это не серьёзно, а вот дифференцированная, в связи с промышленной политикой, про которую  говорят там что-то такое, где есть спрос, о чём М.В. Ершов говорил, что это очень большая проблема. Даже если кто-то берёт кредит, он сам не знает, будет ли в теперешней ситуации спрос на его товар, я уже не говорю о банке, поэтому зачем давать, хоть даже и маленькой была бы ставка, это не самая главная проблема. И последнее, мне кажется, что у нас очень сильная концентрация денежных ресурсов в Москве, а во время кризиса это особенно опасно. Я думаю, что такие ситуации, как в Пикалево и в, возможно, другие, могли бы мягче решаться, если бы денежные ресурсы были более децентрализованы .
    Заведующий кафедрой экономической теории и политики Академии народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации, академик РАН А.Г. Аганбегян считает, что наш Центральный банк один из единственных, на который возложена задача снижения инфляции. А он не может её решить в принципе, потому что ни от него это зависит. Главный источник инфляции - это бюджет. В последние 4 года, включая первые 3 квартала 2008 года, расходы консолидированного бюджета и внебюджетных госфондов росли по 35% в номинале в год, в то время, как физический объём ВВП рос по 7-8%. Понятно, что это - главный источник инфляции, ибо консолидированный бюджет - это 40% валового продукта. Если он растёт по 35%, колоссальные деньги впрыскиваются в хозяйство и никаким сокращением ликвидности за счёт кредита, доля которого в 2 раза меньше или ещё каким-то образом, вы их не вытесните. И поэтому по 40% в среднем каждый год росла расширенная денежная масса - агрегат М-2. Плюс - большой прирост кредитной массы денег. Ещё плюс - приток валюты и печатание денег для её скупки. В 2007 году 170 миллиардов долларов купил Центральный Банк валюты. За три квартала 2008 года - ещё около 130 миллиардов. Поэтому у нас такая высокая инфляция. Центральный банк можно критиковать за то, что они не имели достаточной самостоятельности, мужества и не ставили вопрос о недопустимости такого рода бюджетных расходов, ибо они это понимали лучше Минфина и других, к чему это ведёт, как специалисты в области денежного обращения. А Федеральная резервная система США, кроме поддержки валюты, о чём здесь говорилось, она имеет своей главной задачей - вообще содействие социально-экономическому развитию страны. И это общая задача центральных банков. И в этом отношении наш Центральный банк тоже может очень многое сделать.  
     Я хочу отметить, прежде всего, большой плюс в работе Центрального банка в период кризисных месяцев 2008 и 2009 годов. Всё-таки мы избежали на первом остром этапе кризиса системного кризиса банков, какой был, например, в 1998 году, когда большинство крупнейших банков просто исчезло, когда потерялись деньги на счетах у огромного числа предприятий, организаций и вообще это вызвало ужаснейшие, как мы помним, последствия. И над всеми это довлело, все же помнили, как это всё рушилось по принципу домино, тогда. И Центральный банк в этот период кризиса этого не допустил. Второе. Была предотвращена паника населения, которая начиналась. Если вы помните, в октябре люди взяли 300 миллиардов рублей со счетов банков и купили 70 миллиардов долларов, это не так мало - 70 миллиардов долларов купить за короткий срок. И неизвестно, что было бы в ноябре, в декабре, если бы не были предприняты определённые действия Центральным банком. Накачали банки деньгами и все банки обслуживали население нормально, все, не было никакой паники в этом смысле. Все, кто хотел, могли изъять вклады. И, наконец, третье. Центральный банк плавно опускал рубль, не было большого обвала, девальвации рубля, как могло бы быть, если бы ничего не делать.
     И для того, чтобы всё это сделать, Центральный банк впервые стал банком, до этого Центральный банк нельзя было назвать банком, это было административное бюрократическое учреждение, не занятое банковской деятельностью, а занятое надзором, печатанием денег, ещё какими-то вещами, но отнюдь не банковскими операциями, которые носили эпизодический характер. И в докладе М.В. Ершова показано на графике, я в первый раз вижу такой график, где никаких кредитов от Центрального банка раньше практически не было, и как сейчас, в кризис, Центральный банк вдруг становится нормальным банком. Я надеюсь, что Центральный банк и далее продолжит оставаться банком не для того, чтобы предотвращать кризисы, а это - нормальная работа любого центрального банка. Если бы ещё его ставка рефинансирования к этому была бы как-то привязана, как во всех странах, было бы совсем хорошо.
     Теперь я хочу сказать о негативных вещах.
    Первое. Ничего не было сделано по сокращению инфляции. Конечно, тут нельзя только Центральный банк винить, как я уже сказал. Но Центральный банк мог бы выступить застрельщиком. Никогда не складывались такие хорошие обстоятельства по сокращению инфляции, как они стали складываться с сентября месяца. С сентября 2008 года производственные цены снизились на четверть (до марта). Денежная масса сократилась в годовом выражении на 8%, а не на 40% выросла. Бюджет перестал впрыскивать деньги. Центральный банк перестал печатать деньги, поскольку имел место не приток, а отток капитала. Кредитная масса перестала расти. Изумительные условия для того, чтобы придавить инфляцию. А в это время инфляция достигла максимума. Всё наоборот. Понимаете? И не из-за роста денежной массы, а из-за монополизма, из-за политики государства. Центральный банк, мне кажется, раз в его уставе записана именно борьба с инфляцией, должен хотя бы поднять знамя, хотя бы про это сказать. Ведь вы посмотрите речи наших руководителей. Они о чём угодно говорят, только не об инфляции. Такой темы не существует. В антикризисной программе инфляции посвящён один абзац, который был исправлен. Раньше у них было: с 2010 года мы начнём давить инфляцию, и будет она 7%. Потом исправили на 10%. Какое это давление, если 10% инфляция?
     Наше Правительство и Центральный банк вместе позволили нашей экономике (единственной в мире вместе с Украиной и Белоруссией) не просто перейти в кризисную фазу (она и без них, так сказать, перешла), но и сделать в кризис стагфляцию. Мы оказались в процессе стагфляции. Хуже стагфляции может быть только гиперинфляция. И как выходить из стагфляции, как выходить из кризиса, если у вас быстро растут цены, если у вас из-за этого огромные процентные ставки, дорогие деньги? Пока никому это не удавалось сделать легко. Посмотрим, что будет с нами. Допустили совсем плохое и, по-моему, не понимают. Мне кажется, что реального понимания, что мы находимся в стагфляции, нет и нет реальной оценки этого тяжёлого положения. Когда в Америке, в Европе инфляция достигла 3-4% (в первый период кризиса), они заговорили о стагфляции, и это было, как красная тряпка для быка. Для них стагфляция - хуже слова не бывает. И они предприняли такие меры, что втрое уменьшили инфляцию. Все ведь, все... В Китае же было 9% инфляции перед кризисом. Сейчас - 4. Все же сделали. Мы единственные ничего не сделали. Это первое такое, можно сказать, критическое замечание.
     Второе критическое замечание. У меня складывается впечатление, что и Министерство финансов, и Центральный банк приход кризиса в Россию проворонили . Они, видимо, не следили хорошо, что происходило в 2007-первой половине 2008 годов на мировых рынках, не сделали необходимых выводов. С конца 2006 года в США начался ипотечный кризис. В середине 2008 года всё было ясно, что это - мировой кризис, и он уже пришёл в Европу. Было время подготовиться. Начать разрабатывать антикризисный план. Нельзя же всего за два дня решать вопрос о том, чтобы дать тем-то триллион. Понимаете? Триллион - это сумма рублей, которой нельзя швыряться. Нужны серьёзные обоснования, превентивные меры. А их у нас не было. Мы швырнули 5,9 триллиона за два месяца - за октябрь и ноябрь. Без всякой подготовки, отдельными решениями, без общего перечня, без какого обоснования, без каких-то условий.  
     Ни одна страна так не делала. Америка с чего начала? План Полсена. Наверное, некоторые из присутствующих держали его в руках, просто сам план. Ведь это вот. Это же посмотреть, какой за этим труд. В Конгрессе они всё обсудили, экспертов привлекли и т.д. Ничего подобного в России не было. Решения принимались на первом этапе  правильные с точки зрения их направленности, но скоропалительные. С точки зрения объёмов - явно излишние. Решения принимались без каких-то условий. Но взяли, кинули триллион рублей, скажем, Сберегательному банку, не потребовав ни сокращения персонала, ни прекращения платить бонусы, ни снижения дивидендов, ни что-то ещё. Понимаете? Ну как? Правда, потом произошло ещё худшее - дали Абрамовичу 2,2 миллиарда долларов без условий, чтобы он продал две свои яхты. Он в это время заказал самую большую в мире, самую длинную яхту за 390 миллионов долларов. Он купил имение за десятки миллионов долларов на острове в Карибском море. Именно в это время, когда он с протянутой рукой пошёл для своей фирмы (частной фирмы) брать 2,2 млрд. долл. у государства. Ну, как так можно? Когда президенты Крайслера , Дженерал моторса и Форда пришли в Конгресс просить деньги, их же не пропустили и сказали: Вы сначала идите и продайте свои частные самолёты - раз. Второе. Вы ограничьте свои зарплаты - не более оклада Президента США. Третье. Вы откажитесь от бонусов и дивидендов, а потом приезжайте, мы только тогда с вами начнём говорить . Вот первое было условие. Это же всё было обнародовано, до этого всё было.
     Другой яркий пример того, как наши Министерство финансов и Центральный банк проворонили кризис . Если вы помните, основное повышение резервирования для банков со стороны Центрального банка было тогда, когда кризис шагал по миру. Тогда когда нужно было ликвидность отпускать, Центральный банк до последнего повышал резервную ставку и довёл её до каких-то астрономических  величин - 8,5%. То есть Центральный банк сделал всё, чтобы в кризис коммерческие банки вошли с минимумом ликвидности. А кризис ещё ударил по ним. Поэтому пришлось так быстро накачивать крупные банки деньгами, потому что до этого у них выкачивали деньги. Ставка рефинансирования. Хотя она у нас не играет большой роли, зачем её трижды повышали? Это, ведь, безусловно, знак всем повышать ставки - и началась гонка процентных ставок вверх, что углубило кризис для предприятий и организаций, для страны.
     Теперь я считаю, что из 5,9 триллионов, которые были даны в октябре-ноябре 2009 года, не менее половины можно было расходовать. Не нужно было 4 триллиона давать банкам, в основном - государственным - у них ещё были возможности изыскать средства. Это - крайне неэффективно. Во-первых, большая часть средств была дана в виде 35-дневных кредитов. Что такое 35 дней кредитов? Вы не можете это использовать для кредитования промышленности. Не случайно сейчас отказались от таких кредитов и дают их на 1 год - на 365 дней. Сейчас разумная политика. Правда, мы сильны задним умом . Всегда легко спустя проанализировать и покритиковать. Но это тоже нужно.
    Самое ужасное - это сколько денег истратил Центральный банк на плавное снижение курса. Он истратил больше 100 миллиардов долларов золотовалютных резервов. Ведь золотовалютные резервы наши сократились на 200 миллиардов, как вы знаете. Они дошли до 597 млрд. долл. в августе. Плавно сошли до 386. Большая часть средств пошла валютным спекулянтам. Баснословные суммы. Ни одна сторона мира, по-моему, ни копейки на девальвацию не истратила своих валют. Ведь доллар вырос отнюдь не по отношению к рублю. Он вырос по отношению ко всем валютам. Мы посмотрите, что с фунтом стерлингом делается. Он был 2 доллара. Дошёл до 1,4. Там ни копейки не истратили на это. Многие страны как Армения, Казахстан просто в один день провели 25 процентную девальвацию. Без всякой паники. Возможно, в России какие-то средства надо было истратить на девальвацию, но не 100 миллиардов долларов. Во всяком случае, это не стоило 100 миллиардов долларов или 120.
    Дело в том, что девальвация была 55%. С 23,5 до 37,5. В начале-то никто же не знал, где он остановится. Когда провели девальвацию, дальше действовали очень умело, объявив бивалютную корзину. Вся дальнейшая практика была очень квалифицированно сделана. Курсовая сейчас политика ведётся нормально. Жалко 100 миллиардов, по правде говоря. 100 миллиардов - этих средств  достаточно, чтобы технически перевооружить основные отрасли народного хозяйства. Если дать эти 100 миллиардов на строительство дорог, вы представляете, какой это могло бы иметь эффект и так далее. То, что дали лишние деньги, по-моему, всем стало ясно. Даже наши руководители выступали и говорили, что эти суммы, которые мы дали, отдельные банки перевели на иностранные счета, купили доллары. Наверное, у них были какие-то основания это говорить.
     Далее. Мне кажется, Центральный банк недостаточно занимается процентной ставкой банков. То, что творят наши банки с процентными ставками, в какое положение они поставили промышленность этими ставками, сколько сотен тысяч фирм малого бизнеса разорены, так как меньше, чем за 25% им кредиты не давали, пока (спустя полгода, когда многие разорились) не вышли специальные постановления по малому бизнесу. Десятипроцентная маржа банков - это просто беспредел, и Центральный банк мог бы регулировать, в том числе и госгарантиями. Но допускать, чтобы средняя процентная ставка зашкаливала за 20 процентов в кризис - это безумие. В ужасное положение поставил Центральный банк всю промышленность, весь реальный сектор нашей экономики.
    Ещё одно решение Центрального банка мне очень не симпатично. Это то, что они выбрали время кризиса, чтобы ликвидировать из-за недостаточности капитала несколько сот малых банков, причём большинство из этих банков (мы смотрели поимённо) это те банки, которые выжили в кризис 1998 года, это те банки, которые сейчас выживают. Зачем их принудительно ликвидировать? Как правило, они в маленьких городах. Если вы хотите их ликвидировать, ну, выберите другое время, не в кризис же. Говорят, что многие из этих банков занимаются обналичкой и так далее. Хорошо, кто безобразничает, надо их ликвидировать. Но зачем это надо было делать общим решением? Я не понимаю. Надо сказать, что банковское сообщество категорически против этой меры и на банковском съезде резолюция принималась, но её ни Центральный банк, ни Министерство финансов даже серьёзно обсуждать это не стали. А это ещё один удар по малому бизнесу, который именно малые банки частично кредитовали.
     И последнее. С точки зрения сегодняшнего дня, меня очень волнует, что Центральный Банк не готовится ко второй волне кризиса и считает, что вообще такой волны не будет и банки сами как-то справятся. Дело же не в банках, а дело в тех, кто отдаёт кредиты. Кредит можно отдать, лишившись оборотных фондов, лишившись денег на дальнейшее развитие и так далее. Суды, естественно, встают сейчас на сторону кредиторов, а не заёмщиков. Все судебные дела заёмщики проигрывают. Это поставит промышленность в ужасное положение. А если невозврат будет 20-30%, как многие профессионалы считают?
     Я вам о состоянии промышленности расскажу. В нормальный квартал, хороший, прибыль всех предприятий и организаций страны два триллиона рублей. Можно возвращать кредит, главным образом, конечно, из этой прибыли. Сумма кредитов, которые должны мы, наши предприятия и организации нашим банкам превышает 13 триллионов. Половина кредитов больше одного года, но половина всё-таки меньше. Значительная часть кредитов падает на осень 2009 года С четвёртого квартала 2008 года прибыль в целом у предприятий и организаций страны отсутствует. Сумма убытков предприятий и организаций страны превысила прибыль и финансовый результат - чистый убыток (за вычетом прибыли) 444 миллиарда рублей. Первый квартал этого года - небольшая прибыль, ниже убытка четвёртого  квартала 2008 года. Может быть, к четвёртому кварталу 2009 года какая-то прибыль появится, но небольшая. А ведь есть ещё большие долги иностранным инвесторам, есть задолженность поставщикам, рабочим+ Но из чего отдавать деньги-то? Непонятно.
     Посмотрите, опрос в промышленности показывает (у нас же проводятся опросы), что им отдавать деньги неоткуда. Поэтому сумму невозвратов многие называют 20, многие - 25, иностранные эксперты - за 30. Они сходятся во мнении, что будет невозврат. Капитал банка - это примерно 17% невозврат (весь капитал банка). Поэтому это очень серьёзная вторая волна. И не столько даже для банков она серьёзная, сколько для предприятий. И даже если она не будет столь высокой, надо к ней серьёзно готовиться, а не когда она наступит, панически опять бросать триллионы, чтобы это не привело опять к массовым банкротствам. Надо сейчас проработать план, иметь резервы. Не будет этой волны очень высокой, - слава богу. Эти резервы пойдут на другое хорошее дело. Легкомысленно относиться к таким вещам нельзя, тем более, что профессиональные эксперты это предсказывают. В заключение хочу сказать, что могло быть хуже. Да, я не исключаю, что дно ещё не пройдено, но пока, как видите, не так плохо, как было в 1998 году, я уже не говорю про предшествующие годы .
     Начальник отдела внешних связей Академии народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации, доктор экономических наук, профессор М.Ц. Мкртчян отметил, что мировой экономический и финансовый кризис вынуждает нас особо критически подойти к оценке того, что уже было сделано и что должно быть сделано для противодействия негативным последствия кризисного состояния. Наше правительство, как известно, выбрало традиционный для сегодняшнего мира путь борьбы с кризисом - а именно поддержание стабилизации в банковском секторе. Как и любое другое важное действие, такая политика имеет свои положительные и отрицательные черты и следствия. Сопоставляя эти следствия, следует сделать заключение о том, что в сложившихся условиях политика поддержки банков в принципе себя оправдала, хотя и не достигла всех тех целей, ради реализации которых - а об этом мы можем только лишь догадываться - она задумывалась. Было бы значительно хуже, если бы серьезные потрясения коснулись финансовой системы страны, а их-то как раз и удалось избежать, благодаря в первую очередь, такой политике правительства.
     Тем не менее, при всей неоднозначности следствий такой политики следует сконцентрировать внимание на узловых текущих и перспективных проблемах. Основная проблема заключается в том, что как не было системности, так ее и нет в проводимой правительством политике. Более того отчетливо не просматриваются даже контуры стратегии нашего развития на перспективу. Системность и стратегическая предопределенность наших действий - это то, чего нам не хватает сегодня. Давайте зададимся вопросом, какую экономику мы хотим построить? Ведь не можем же мы быть удовлетворены ее нынешним состоянием. Приватизация привела к тому, что мы почти полностью перестали производить потребительские товары повседневного спроса, если исключить из этого перечня продукты питания. Экономическая безопасность страны находится практически на нулевой отметке. Жалкое существование влачит отечественное машиностроение. Академическая и отраслевая наука оказались несостоятельными. Надежды на развитие нанотехнологий при всей громкости заявлений все более превращаются в призрачное явление.
     Действительно, не можем же мы на полном серьезе утверждать о состоявшемся экономическом росте только на основании того, что резко повысились цены на нефть и другие сырьевые товары, которые мы поставляем на мировой рынок. По мнению академика А.Г. Аганбегяна, удвоение цен на нефть ведет к росту ВВП на 10%, а рост экспорта на 40%, оказалось, на треть является опять же следствием увеличения цен на нефть. Отсюда понятным становится качество роста ВВП. При 4-6%-ном росте объема выпуска отечественных предприятий импорт промышленных товаров в докризисный период увеличивался на 40% ежегодно. При этом не только не укрепляется какая-то - хотя бы одна - сфера обрабатывающей промышленности, а наоборот, продолжает снижаться роль и значимость отечественных предприятий в обеспечении страны необходимыми товарами, Эта картина характерна для текстильной, станкоинструментальной, автомобильной и целого ряда других отраслей.
     Самое парадоксальное явление, на мой взгляд, заключается в том, что нам за десятилетие процветания не удалось создать сильную банковскую систему. Именно по этой причине вступление России в полосу кризиса привело к необходимости выделения из резервного фонда почти 50% имеющихся средств на покрытие внешних долгов именно банкам (плюс Газпром , РУСАЛ , нефтяные компании). Банковская система, таким образом, получила помощь в объеме свыше 2 тысяч долларов от имени каждого живущего россиянина, включая грудных детей. А уж так ли значительны заслуги банковской системы в процессе совершенствования в докризисный период экономики страны? А если бы эти деньги, да на создание новых или модернизацию старых предприятий+ Банковская система страны не сумела подстроиться под нужды промышленных предприятий и научно-технической сферы, ограничиваясь кредитованием в основном торговли и строительства. По этой причине модернизация наших предприятий идет крайне медленными темпами. А в условиях глобализации мировых хозяйственных связей и политики открытых дверей достижение нужного уровня конкурентоспособности большинства наших компаний без осуществления их должной модернизации становится невозможным.
     Ставка на приоритетное развитие сырьевых отраслей экономики, наше непротиводействие голландской болезни , не способствует укреплению оптимистического представления о будущей роли России в мировой экономике. Такая ситуация усугубляется расточительством существующей в нашей стране системы экономических отношений. Так, в энергетической системе страны, хотя она также стала объектом приватизации, потери в сети энергопередачи достигают 45%. Может быть у нас потому и такая дорогая электроэнергия? Потери питьевой воды достигают 40-60%. Продукция, которая пока еще производится отечественными предприятиями, ресурсо-, энерго- и трудоемкая, а доля наукоемкой продукции ничтожно мала в сравнении с развитыми странами.
    Система государственного управления продолжает оставаться громоздкой, неповоротливой, забюрократизированной. Может быть, мы действительно снова подошли вплотную к тому, чтобы заняться укрупнением министерств и ведомств, сократить управленческий аппарат, приспособить его к потребностям действительно рыночной экономики. Ведь как ни парадоксально, общество перестроилось на рыночные рельсы, а бюрократия так и топчется на платформе административной системы управления. Одобряя в целом работу и политику, осуществляемую нашими властями, мы не можем позволить себе некритическое отношение к проистекающим событиям. При этом важно помнить, что время может быть действительно упущено.
    А теперь о самом главном с точки зрения нашей дискуссии. Надо признать, что нынешняя банковская система России не может, да и не сможет разработать механизмы финансового взаимодействия с наукой. Поэтому придется задействовать систему государственного бюджетного финансирования. Для нее, этой системы финансирования, необходима переориентация именно в этом направлении. Ещё одна глобальная проблема - нам срочно надо разработать методику расчета эффективности или хотя бы результативности использования бюджетных средств. Такой методики - как это ни парадоксально - у нас просто нет, а раз так, то и контроль за расходованием бюджетных средств носит чисто формальный характер. Общий вывод напрашивается такой: нам нужна сильная экономическая политика государства в рамках эффективной стратегии и с четко обозначенными стратегическими целями и экономной бюджетной политикой .
    Президент Ассоциации региональных банков России, депутат Государственной Думы, кандидат экономических наук А.Г. Аксаков заметил, что оказался здесь случайно. Увидел просто на двери очень заманчивое название мероприятия, и увидел столько уважаемых людей. Сожалею, что услышал только двоих. На мой взгляд, очень полезный обмен мнениями. И Центральному банку, в общем-то, надо бы как-то собирать вот такое научное сообщество, экспертное сообщество для того, чтобы принимать более выверенные решения.
     Я участвовал в сентябрьских экспертных заседаниях правительства, Центрального банка, когда принимались решения, как выходить из ситуации, и должен сказать, что Центральный банк, конечно, действовал очень быстро. В этот период было много принято очень экстренных решений, которых мы от него не ожидали, и они действительно помогли банковской системе чувствовать себя относительно стабильно. В то же время, на наш взгляд, вот сейчас, когда уже можно спокойно заниматься формированием более плавной денежно-кредитной политики, вот такой обмен мнениями, он был бы очень полезен. Какие у нас замечания к тому, что сложилось, и складывается?
    Первое. Я это говорю не как президент Ассоциации региональных банков. Кстати, и в Ассоциации российских банков такая же позиция, что неравномерно распределяется поддержка государства, о чём было сказано Р.С. Гринбергом, по поводу того, что имеет место очень сильная концентрация финансовых средств в Москве. Она, к сожалению, отражает, в том числе и политику нашего государства. Поддержка только крупных банков, госбанков, причём зачастую банков, которые работают намного менее эффективно, чем региональные кредитные учреждения. И сегодня как раз эти региональные кредитные учреждения могли бы в условиях кризиса способствовать диверсификации экономики, способствовать развитию регионов, способствовать уменьшению разрывов в развитии регионов. Через региональные банки, даже сейчас, по нашим данным, идёт наращивание кредитов, причём кредиты в основном - малому и среднему бизнесу. Это как раз направление, на наш взгляд, диверсификации экономики, направление, которое помогает регионам выходить в определенной степени из этой тяжелой ситуации. Поэтому подход, при котором осуществляется неравномерная поддержка банков, является концептуально ошибочным.
    Другой, также концептуально ошибочным является подход, согласно которому банков в России должно быть мало. Определили себе, скажем, сто банков, вот сто банков должно остаться и всё. Не рынок должен определять количество банков, а административный фактор. Ну, и начали принимать решения о минимальном размере капитала, который должен быть у банков. Сейчас приняли, что это 180 миллионов рублей. Я знаю, уже идут дискуссии о том, что надо увеличить ещё раз минимальный размер капитала. То есть идёт такое административное давление на то, чтобы уменьшить количество банков. Для чего, мне, честно говоря, непонятно. Говорят, что малые банки пользуются всякими схемами , а по нашей информации, и крупные банки пользуются, если уже на то пошло, всякими схемами . Но, в конце концов, есть надзор, у нас огромная армия в Центральном банке, по всей России, 80 с лишним тысяч человек работает, для этого и есть надзор. В регионах, кстати, легче проследить за тем, работает ли банк по схемам, отмывает или не отмывает деньги. Главное управление Центрального банка может спокойно всё это выполнять. Поэтому данный подход надо как-то преодолевать. Мне пока это не удается сделать.
     Главная критика с моей стороны это то, что делает Центральный банк. Согласен с тем, что, то, что было сказано здесь по поводу мягкой девальвации, я уверен, что если бы девальвировали, более широкий коридор установили, то не было бы одномоментной девальвации. Она проходила бы всё равно плавно, но более резко, чем это проходило, как было в прошлом году, но всё-таки не так резко, что одномоментно взял рубль и подскочил до 50 за доллар. Вот уверен, что так было бы, постепенно происходило бы. Но в любом случае мы не потратили бы золотовалютные резервы, которые можно было бы потратить на более благие цели. Опять же заработали на этом. Те же иностранцы говорили, спасибо вам. Я же общался с ними, спасибо вам за то, что вы такую девальвацию проводите, мы зарабатываем, здорово, мы знаем, что завтра рубль ещё плавно понизится, послезавтра ещё. И, конечно, борьба с инфляцией не должна сводиться к укреплению рубля. Просто я надеюсь, что сейчас наученные горьким опытом, этим кризисом, страны, может быть, откажутся от этого. Действительно, одним из ключевых факторов нашей инфляции - это монополии. При этом Правительство приняло - и это в условиях, когда везде цены падают, цены на ресурсы падают, дефлятор 6-7 процентов, - решение увеличить тарифы на услуги монополий. Конечно, такая политика вызывает вопросы.
     Я бы хотел бы порекомендовать представителям Центрального банка, чтобы доложили С.М. Игнатьеву, чтобы он периодически советовался с настоящим Научно-экспертным советом. Здесь все уважаемые люди, которые понимают в экономике, совет с ними позволил бы принимать более выверенные решения .
     Первый вице-президент Ассоциации региональных банков России, кандидат экономических наук, кандидат юридических наук, профессор В.А. Гамза  высказал несогласие с тезисом, что никакой другой возможности, кроме укрепления рубля у денежных властей не было. Укрепление рубля последние годы было искусственным по одной простой причине, что валютная выручка сначала поступала на валютный рынок, создавая избыток валютного предложения, а потом, поступая в виде рублей как изъятая сырьевая рента. На внутренний валютный рынок эти рубли не поступали, а конвертировались внутри Центрального банка вместе с Правительством без поступления этих рублей на внутренний валютный рынок. Создавалась ножница между валютным предложением и рублёвым предложением, и тем самым укреплялся рубль. Назову несколько цифр. За последние семь лет мы реально укрепили рубль на 140 процентов. А Бразилия на 50 процентов, Индия на 10 процентов, Китай на 40 процентов, а мы почти в 2,5 раза. Поэтому что удивляться, что наша экономика просто не была готова к этому кризису? Мы укреплением искусственным (я ещё раз хочу подчеркнуть  и готов доказать это), особенно в последние годы искусственным укреплением рубля мы привели нашу экономику к неготовности к этому серьёзному кризису. Она фактически стала нерентабельна без избыточной сырьевой ренты. Мы её посадили на эту иглу, и как только избыточная сырьевая рента закончилась, наша экономика просто стала реально нерентабельна . (Идёт обсуждение).
    Старший вице-президент АКБ Росбанк , доктор экономических наук М.В. Ершов отметил, что действительно, курсовая политика подлежит отдельному обсуждению, но она должна, конечно же, меняться в зависимости от специфики момента. То, что происходило в первой половине 2000-х в плане валютного курса имело и плюсы и минусы. Но все-таки, на мой взгляд, укреплявшийся тогда рубль был одним из рычагов, отчасти решившим проблему долларизации. То есть он стал рычагом дедолларизируемой экономики, когда все: и население, и бизнес стали переходить от валюты к рублям - то, что никакими указами о дедолларизации нельзя было решить, было в итоге решено рынком. Это был очень важный итог той политики. Другое дело, что его нужно было постараться сохранить, учитывая новые условия . (Идёт обсуждение).
     Первый вице-президент Ассоциации региональных банков России, кандидат экономических наук, кандидат юридических наук, профессор В.А. Гамза  остановился на текущей кредитной политике Центрального банка с точки зрения рефинансирования. Когда на корсчетах кредитных организаций 400 миллиардов рублей, а на депозитах крупнейших банков, в Центральном банке - 550, нельзя говорить о том, что такая политика на сегодняшний день эффективная. Межбанковский рынок, перелив капитала не работают, крупнейшие банки не участвуют ни в каком межбанковском переливе капитала на сегодняшний день. Я готов сказать очень много добрых слов в адрес Центрального банка относительно того, что он сделал за последние полгода, но я думаю, что мы не для этого здесь собрались, на самом деле действительно многое сделал. Но нужно довести это до конца. Совершенно очевидно, что сегодня нет межбанковского рынка, нужно создавать организованный рынок межбанковского кредитования для того, чтобы не было такой закупорки ресурсов. И без Центрального банка его просто создать нельзя. Это новая задача Центрального банка .
     Заведующий лабораторией стратегии экономического развития Центрального экономико-математического института РАН, доктор экономических наук, профессор Б.А. Ерзнкян отметил, что в своем выступлении М.В.Ершов затронул тему кредитора первой/последней инстанции. В этой связи хотелось бы заметить, что в обычных условиях, когда денежно-кредитная система находится в стабильном, стационарном состоянии, обращение в Центральный банк за кредитами является свидетельством нездоровья или неустойчивости системы, ведь кредитором он должен быть самой что ни на есть последней инстанции. Когда же Центральный банк, вместо выполнения прямой обязанности/функции - регулятора -  выполняет функцию непосредственного кредитора предприятий и организаций, то это говорит о том, что система дает сбои. В условиях же переходной экономики, выполнения одной лишь функции регулятора - недостаточно. Центральный банк должен не только регулировать или координировать действия всех элементов денежно-кредитной системы, он должен конституировать эту систему, иначе говоря, он должен своими действиями ее создавать-направлять-трансформировать. В этом заключается основная институциональная функция Центрального банка в нестационарных, меняющихся условиях.
     Условия глобального кризиса отчасти подобны условиям рыночной трансформации экономики, но сводятся к ним. Глобальный характер кризиса делает все центральные банки - будь-то в переходных экономиках, включая Россию, или в развитых странах, не исключая ФРС США - в том плане, что возникает необходимость принятия экстренных мер, выходящих за обычные функции регулирования и координирования. Собственно говоря, это и наблюдается в тех же Соединенных Штатах Америки, в которой Федеральной резервной системе приходится помимо прочего выполнять даже функции кредитора первой инстанции - что в обычных условиях считалось нонсенсом. Почему я остановился на этих, казалось бы, азбучных истинах? Дело в том, что США и другие развитые страны после кризиса - если исходить из того, что все рано или поздно кончается - вернуться к обычному для себя стационарное, возможно, в чем-то не похожее на предыдущее, состояние. Поэтому их программа выхода из кризиса должна быть - на самом деле, так оно и есть - антикризисной, и только.
     Но Центральный банк России должен не утерять из виду конституирующую составляющую своих действий - отдельный вопрос, есть ли такая составляющая и как она выполняется; я здесь говорю о том, что она должна быть, коль скоро мы хотим трансформировать нашу денежно-кредитную систему и шире - экономику в целом. Отсюда общий вывод: антикризисная программа Центрального банка России должна включать не только антикризисные меры, которые можно рассматривать в качестве оперативных, тактических шагов по выходу из кризиса. Она должна включать и меры стратегического характера, которые отнюдь не сводятся к преодолению последствий кризиса: они должны быть нацелены на построение желательной системы - с учетом, разумеется, кризисного состояния мировой и нашей экономики. На первом заседании Совета академик А.Г.Аганбегян говорил о необходимости применения программно-целевого подхода к реформированию и инновационному развитию российской экономики. По сути дела, сказанное мной выше является призывом к построению такой целевой области, которая отвечает стратегическим, геополитическим  интересам нашей страны. Кризис может лишь внести коррективы, причем скорее не в цели, а в подцели и дерево ресурсов. Но такие цели нельзя подменить пусть и важными, но временными целями борьбы с кризисом .
    Председатель Совета, начальник Аналитического управления А.Н. Белоусов поблагодарил всех за участие в работе второго заседания Совета, констатировал правильность принятия решения о приглашении на заседание представителей Банка России, что вызвало свободный обмен мнениями, оживленную и исключительно профессиональную дискуссию по различным вопросам денежно-кредитной политики. В связи с этим, особая благодарность - В.И. Моргунову, директору департамента исследований и информации Банка России, Д.А. Ушакову, начальнику отдела Банка России по взаимодействию с Федеральным Собранием Российской Федерации, принявшим участие в заседании Совете, и, конечно, первому заместителю Председателя Центрального банка Российской Федерации А.В. Улюкаеву, командировавшему своих представителей на сегодняшнее заседание Совета. Полагаю, что такую практику необходимо всячески поддерживать и в дальнейшем, приглашая на заседания Совета представителей тех или иных ведомств, органов исполнительной власти по соответствующих темам заседаний Совета. Принимая во внимание интерес к сегодняшней теме заседания Совета, проявленный депутатом Государственной Думы, членом Комитета Государственной Думы по финансовому рынку А.Г. Аксаковым, следует, видимо, приглашать на заседания Совета также и заинтересованных в обсуждении того или иного вопроса представителей депутатского корпуса, представителей профильных комитетов Государственной Думы.
    Алгоритм наших дальнейших действий будет такой же, как и после первого заседания Совета: необходимо составить протокол заседания Совета, подготовить материалы заседания Совета, разместить их в Интранете, сформировать рекомендации по совершенствованию денежно-кредитной политики и передать их Б.В. Грызлову до 24 июня, до рассмотрения на заседании Государственной Думы Годового отчета Банка России за 2008 год , разместить их в Интернете как аналитический вестник, направить в комитеты Государственной Думы.
    По накопленному уже опыту, следующие заседания Совета целесообразно проводить по средам, в региональные недели, с 10 до 13 часов, в зале 1544 а распределив дни и темы этих заседаний Совета (с приглашением представителей соответствующих ведомств и депутатов профильных комитетов Государственной Думы) до конца 2009 года таким образом: 23 сентября - Антимонопольная политика , 21 октября - Антиинфляционная политика , 26 ноября - Налоговая политика и 23 декабря - Внешнеэкономическая политика . Во всех этих случаях речь идет о политике России в условиях мирового кризиса.
    Все рассматриваемые на Совете проблемы касаются экономической политики в условиях мирового экономического кризиса, а это - всего лишь один из периодов мирового экономического цикла. Поэтому нам надо создать при Совете рабочую группу по теоретическим и прикладным проблемам экономических циклов, проработать вопрос создания центра по исследованию экономических циклов. Это позволит нам, Государственной Думе, Правительству Российской Федерации выстраивать единую систему не только раннего предупреждения кризисных процессов в экономике, превентивной подготовки к их проявлениям (о чём говорил в своем выступлении А.Г. Аганбегян), но и формирования экономической политики в периоды оживления и подъёма экономики .