АО, 2010, январь Правовое регулирование международных браков
На современном уровне человеческой цивилизации и развития общественных отношений необходимость охраны семьи, забота о детях, обеспечение регулирования заключения и прекращения брака, независимо от того, гражданами какого государства являются дети или лица, имеющие намерение заключить брак, - не ставится под сомнение. Оптимально разработанная система правовых норм, обеспечивающих эффективное регулирование брачно-семейных отношений, имеет важное значение для здорового функционирования социального организма, именуемого обществом. Этим проблемам посвящен ряд монографий, научных исследований на уровне диссертаций, учебников, статей.
_________________________
См.: Федосеева Г.Ю. Брачно-семейные отношения как объект международного частного права Российской Федерации: Дисс. ... док.юрид.наук. - М., 2007. С. 3-4.
В сфере брака и семьи сегодня идет стремительное развитие отношений, имеющих международный характер. В XXI столетии многие семьи в юридическом аспекте уже давно имеют в своем составе так называемый иностранный элемент . Об этом свидетельствуют данные, приводимые социологами и психологами, исследующими проблему распространения смешанных браков в России. По весьма приблизительным подсчетам (приблизительность объясняется, прежде всего, морально-этическими факторами, мешающими матерям называть настоящую национальность отца ребенка) в России и странах африканского континента насчитывается порядка 20-22 тыс. человек, которых можно назвать детьми от афро-русских браков .
_________________________
См.: Крылова Н. Л., Прожогина М. В. Смешанные браки . Опыт межцивилизационного общения. М.: Институт Африки РАН, 2002. Подробнее см.: Крылова Н. Л. Особенности статистической регистрации детей-метисов от русско-африканских браков в России // Гендерное исследование в африканистике. М., 2000. С. 206-216.
Аналогичная ситуация, иллюстрирующая усиление международного начала в брачно-семейных отношениях, происходит в области усыновления. По данным, приводимым Министерством образования и науки РФ, количество детей, усыновленных иностранными гражданами в Российской Федерации, увеличилось за десятилетие почти в семь раз: с 1408 чел. (1995 г.) до 9419 чел. (2004 г.).
_________________________
Материалы статистических данных были переданы на кафедру международного частного права МГЮА в марте 2006 года Комитетом по делам женщин, семьи и детей Государственной Думы РФ для подготовки заключения о целесообразности ратификации Гаагской конвенции 1993 г. Текст заключения кафедры см.: Lex Russica (Научные труды Московской государственной юридической академии). 2006. N 2. С. 413.
Как известно, международное частное право, представляя собой систему норм, предназначенных для регулирования трансграничных частноправовых отношений, традиционно включает в свой объект регулирования и часть брачно-семейных отношений, имеющих международный характер. Принципиальные изменения в регулировании этого вида частноправовых отношений произошли в Российской Федерации в 1995 году: в разделе VII Семейного кодекса РФ впервые в истории отечественного международного частного права получили закрепление национальные двусторонние коллизионные нормы.
В международном частном праве квалификация таких понятий, как "брак" и других понятий, раскрывающих содержание правоотношений, возникающих, например, при заключении трансграничного брака, дается через призму российского семейного законодательства. Аналогично тому, как российский правоприменитель рассматривает фактические обстоятельства, связанные с брачными или семейными отношениями, квалифицируемыми в качестве таковых по российскому законодательству, иностранный правоприменитель руководствуется, прежде всего, своим национальным правом.
Иностранный элемент или другой признак, используемый для идентификации объекта МЧП, не может изменить саму характеристику правоотношений (например, как правоотношений, возникающих при заключении трансграничного брака): это определяется правилами квалификации, закрепленными в ст.1187 ГК РФ. Иностранный элемент подчеркивает лишь необходимость анализа фактических обстоятельств с точки зрения возможности их регулирования нормами иностранного права.
Среди отечественных ученых, внесших вклад в формулирование понятий, касающихся правоотношений, возникающих при заключении брака, в том числе трансграничного, а также в раскрытие их содержания, выделяют как дореволюционных, так и современных ученых: И.А.Загоровского, Е.М.Ворожейкина, И.А.Покровского, Г.Ф.Шершеневича, В.А.Умова, В.А.Рясенцева, М.В.Антокольскую, Г.К.Матвеева, А.М.Нечаеву, Л.М.Пчелинцеву, Г.Ю.Федосееву и других.
При анализе приемов и средств, разрабатываемых для регулирования правоотношений, возникающих при заключении трансграничного брака, важно понять, какой арсенал правовых средств может обеспечить адекватное и эффективное регулирование этих отношений. Главной особенностью брачно-семейных отношений, позволяющей выделить их из всего круга гражданско-правовых отношений, является "де-юре" не учтенная, но объективно существующая моральная составляющая.
По этому поводу Л.М.Пчелинцева писала, что с учетом значимости брачно-семейных отношений для каждого человека и для общества в целом они регулируются не только нормами морали, но и нормами права, образующими обособленную сферу законодательства - семейное законодательство. Роль правовых норм при регулировании брачно-семейных отношений аналогична той роли, которую они играют и при регулировании любых других общественных отношений: государство обеспечивает гарантии принудительного исполнения юридических предписаний.
Отмечая, что в брачно-семейной сфере более рельефно, чем в других сферах, действуют морально-нравственные каноны, следует признать, что право, вмешиваясь в эту сферу, способно лишь очертить границы дозволенного поведения, но не регулировать сами отношения, возникающие в семье или между лицами, вступающими в брак. Иностранный элемент, попадая в эту сферу, может повлиять на изменение системы правовых норм, поскольку с его проникновением, помимо национального семейного права, "задействуется" и иностранное право.
Информация о сущности правоотношений, возникающих при заключении трансграничного брака, выявленная отечественными специалистами в области семейного права, максимально проецируется и на плоскость соответствующих отношений международного характера. Однако с одним принципиальным уточнением: международный характер обусловливает возможность регулирования этих отношений нормами иностранного права. Что касается иностранного права, то оно может наделять правоотношения, возникающие при заключении трансграничного брака, другим содержанием, отличным от того содержания, которое придается данным отношениям российским законодателем. К примеру, регистрация союза между 15-летней гражданкой РФ и 17-летним гражданином Франции, произведенная без предварительного согласия родителей, по российскому законодательству будет квалифицироваться как брак, а по французскому праву не будет рассматриваться как правоотношение вообще.
Отношение к характеристике брачных отношений международного характера российского законодателя не меняется: брак, независимо от того, участвуют ли в нем иностранцы или отечественные граждане, будет рассматриваться при определенных условиях как брак.
Известные юристы отмечают, что понятия, институты и классификации, используемые применительно к брачно-семейным отношениям, не меняют своего содержания и в том случае, когда последние становятся международными. Научные дискуссии о разработке критериев, отличающих брачно-семейные отношения от гражданско-правовых отношений, продолжают оставаться актуальными независимо от постановки дополнительного вопроса о выборе применимого права. Брачно-семейные отношения, приобретающие международный характер, выходят за рамки действия национального семейного права. Прежде чем будет осуществлено их регулирование материально-правовыми нормами, первоначально нужно решить вопрос о выборе компетентного права. Пласт правовых норм, опосредующих выбор права, находится уже не в сфере действия семейного права, а в сфере действия такого феномена, как международное частное право .
Квалификация международного частного права как самостоятельной отрасли системы российского права порождает многочисленные дискуссии, провоцируемые, в том числе, и непоследовательной позицией законодателя.
Итак, следует ещё раз зафиксировать тезис о том, что дефиниция "брачно-семейные отношения международного характера", включающая правоотношения, возникающие при заключении трансграничного брака, представляет собой симбиоз достижений двух наук - семейного и международного частного права. Такая позиция соответствует правилам квалификации, закрепленным в российском законодательстве: согласно ст.1187 ГК РФ квалификация юридических терминов на этапе определения применимого права осуществляется в соответствии с российским правом, за исключением случаев, когда юридические понятия неизвестны российскому праву.
Далее, содержание трансграничных брачно-семейных отношений, так же, как и содержание обычных брачно-семейных отношений, будут составлять имущественные и личные неимущественные отношения, складывающиеся по поводу заключения и прекращения брака, а также различного рода имущественные и личные неимущественные отношения, регулируемые российским семейным законодательством. Особенности брачно-семейных отношений, выявленные отечественными учеными, могут быть использованы при характеристике брачно-семейных отношений международного характера. С точки зрения российского права присутствие в брачно-семейных отношениях иностранного элемента не меняет их квалификацию как брачно-семейных отношений и не привносит в их содержательную часть каких-либо дополнительных особенностей.
Таким образом, отталкиваясь от современного состояния национального законодательства в сфере регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом, наиболее близкой к действительности представляется позиция отечественных ученых о рассмотрении международного частного права как самостоятельной отрасли российского права. При этом раздел VII СК РФ является вторым по объему после раздела VI ГК РФ источником МЧП, вследствие чего, по мнению правоведов, есть реальные предпосылки формулировать и развивать в науке тезис о становлении подотрасли международного частного права - международного частного семейного права. Однако данный тезис является ещё преждевременным, поскольку, кроме наличия специальных коллизионных норм, действующих в сфере брачно-семейных отношений, другого инструментария, отличного от общего инструментария МЧП, раздел VII СК не содержит.
В сфере брака и семьи сегодня идет стремительное развитие отношений, имеющих международный характер. В XXI веке многие семьи в юридическом аспекте уже давно имеют в своем составе так называемый иностранный элемент . Об этом свидетельствуют данные, приводимые социологами и психологами, исследующими проблему распространения смешанных браков в России.
Как известно, международное частное право, представляя собой систему норм, предназначенных для регулирования трансграничных частноправовых отношений, традиционно включает в свой объект регулирования и часть брачных отношений, имеющих международный характер. Принципиальные изменения в регулировании этого вида частноправовых отношений произошли в Российской Федерации в 1995 году: в разделе VII Семейного кодекса РФ впервые в истории отечественного международного частного права получили закрепление национальные двусторонние коллизионные нормы.
Одновременно с анализом действующего коллизионного регулирования брачных отношений необходимо исследовать возможность применения основных институтов международного частного права Российской Федерации, получивших закрепление в разделе VI ГК РФ для регулирования брачных отношений. Дело в том, что российская наука международного частного права, при всех её достижениях, не имеет, по мнению юристов, значительных разнообразных доктринальных разработок по вопросу действия институтов международного частного права в исследуемой сфере правоотношений. Ни в законодательстве Российской Федерации, ни в научных работах, ни в учебной литературе по международному частному праву, в которой получают отражение научные взгляды их авторов, не раскрываются особенности действия в сфере брака таких фундаментальных институтов международного частного права, как институт автономии воли и ряд других. Исследователи указанных вопросов создали научную базу для дальнейшего совершенствования законодательства.
Давая оценку обоснованности или, напротив, необоснованности закрепленных впервые в российском семейном законодательстве двусторонних коллизионных норм, следует сказать, что период, прошедший с момента принятия СК РФ, должен был показать эффективность либо нецелесообразность изменения выбранного курса российского государства по вовлечению в орбиту международного частного права брачных отношений. В отечественной науке не проводились исследования, посвященные анализу применения норм международного частного права судьями общей юрисдикции, органами опеки и попечительства или органами ЗАГСа. Положение дел в правоприменительной сфере осталось неизученным.