АВ 2001г. Выпуск 19 О противодействии политическому экстремизму и запрещении нацистской символики и литературы
Выступление Заместителя Председателя ГД Жириновского В.В.
Уважаемые коллеги !Тема политического экстремизма очень важная, в ней необходимо видеть не одну, а много сторон. В законопроекте по преодолению политического экстремизма, представленном Правительством Российской Федерации, имеется ряд слабых мест. Законопроект направлен против негосударственных организаций и их насильственных действий, то есть, против организаций общественных, но в нашей стране политический экстремизм часто проявляют государственные организации, на которые этот закон не распространяется. К сожалению, мы не всегда идем в тех направлениях, которые определяются реальными проблемами жизни страны, поэтому сферы применения законов оказываются ограниченными. Например, невыдача паспортов в Башкирии и Татарии - это что такое? Это и есть политический экстремизм, когда сотням тысяч граждан при достижении 14-летнего возраста по воле местных Президентов не выдают паспорта, и граждане ходят с временными удостоверениями. Вот типичное проявление политического экстремизма, когда нарушены права человека, а Рахимов и Шаймиев заявляют, что такие паспорта, где не указывается национальность, они выдавать не будут. Политический экстремизм следует понимать как нарушение прав человека, а кто нарушает эти права, государственные или общественные организации - это уже вопрос другой.
Регулирует ли правительственный законопроект эти отношения? Нет, не регулирует. Но если в Башкирии и Татарии появится общественная организация, которая скажет, что русских на территории этих республик ущемляют в правах, потому что все кадровые вопросы в Башкирии решаются в пользу башкир, в крайнем случае, татар, и все руководящие должности заняты представителями титульной нации, хотя ее представители составляют только 25-30 процентов населения республики, то ее обвинят в разжигании национальной вражды. Как мы видим, с правами человека у нас получается всё наоборот в результате искусственного национально-территориального деления страны, идущего еще от большевиков. До сих пор у нас боролись и сейчас борются не с реальным проявлением экстремизма, а с попытками защитить граждан, так как сами граждане свои права практически реализовать не могут. И здесь имеется очень большое поле деятельности.
Или взять, допустим, коммунизм. Aесять лет назад его отвергли, но коммунистическая партия осталась, партия идеологическая, которая ставит своей целью построение коммунистического общества - это 9-й пункт их программы. Это что такое? Это и есть политический экстремизм, когда общественная организация заведомо ставит своей целью создание такого общества, которое не предусмотрено Конституцией Российской Федерации и пишет в своем Уставе: будем делать это ненасильственным путем. При этом они не считаются экстремистами, хотя реально не могут достигнуть поставленной цели не насильственным путем.
Предлагаемые Правительством Российской Федерации законопроекты по противодействию политическому экстремизму к тому же являются несколько абстрактными. В представленном виде их трудно будет применять, и, скорее всего, они и не будет применяться.
А ведь у нас в стране сейчас идет своего рода этническая революция, когда определенные вопросы решаются по этническому признаку, но правительственные законопроекты не ставят этому препятствия. Ведь дело не в том, что какая-то общественная организация взяла и провозгласила свою нацию исключительной, а в том, как решаются повседневные вопросы, какие сложились принципы организации управления в обществе. Что нас ждет впереди - так это национализм в его тихих, спокойных формах проявления в кадровом вопросе. Никто не бегает, не кричит, что башкиры или татары, или евреи лучше русских, но в кадровом вопросе русские вытесняются везде, во всех регионах. В некоторых регионах (а кое-где и в центре) вы уже не встретите ни одного русского директора завода, ни одного главы администрации, практически нет их и среди депутатов. Вот это и есть - когда тихо, спокойно, а по сути - национальный экстремизм. Никто ни к чему не призывает, просто русские не могут работать, не могут учиться, не могут лечиться, не могут отдыхать, они просто должны молчать. Как только они как-то организуются, им вешают ярлык, что они начинают заниматься каким-то видом политического экстремизма, а это опасная тенденция.
Не всегда законопроекты и реальная жизнь гладко согласуются друг с другом. Конечно, законы подобного рода нужны, но против кого их при случае повернут и как их истолкуют, и каковы будут последствия их применения? Нам иногда правильно подсказывают, что нужны дополнительные законы, что надо расширять правовую базу, но забывают про особенности нашего общества, в каком оно находится состоянии, забывают, что страна у нас многонациональная. Мы должны определиться: если мы не хотим ничего делать для русского народа, тогда мы не должны ничего делать и для других народов. Самый правильный путь - это перейти, наконец, к принятию модели гражданского общества. Гражданин - и всё, без подчеркивания национальности, так как это только обостряет ситуацию. Но просто гражданин - так у нас не получается. Русские - просто граждане России, а все остальные - у них другие права, у них больше прав. Это же опасная тенденция, но так происходит почти во всех национальных регионах, а они занимают половину территории страны. Этого у нас не понимают ни демократы, ни коммунисты, ни патриоты. Только ЛДПР выступает с такой взвешенной, продуманной позицией.
Посмотрите административное деление за Уралом. Практически, там нет русского региона: ненцы, ханты, манси, чукчи, якуты, буряты. Только бурятских три региона: собственно Бурятия, в Читинской области есть регион и еще в Иркутской области. До Урала - у коми - опять - два региона. У ненцев - тоже два региона. Чисто русских регионов осталось - Москва, Вологда да Тамбов. Дальше на юг опять пошли национальные регионы. Это же опасная тенденция. Большевиками в 1922 году была сделана страшная этническая революция, и никто за это не ответил, хотя и в ней также причина нашей деформированной экономики и ею обусловлена возможность того, что к нам смогли прийти религиозные фанатики. Ведь они, религиозные фанатики, не в Вологде работают, а работают на Северном Кавказе - там, где национальные регионы, там, где местное начальство решает - пускай идут, занимаются такой пропагандой, там, где в этом религиозном экстремизме не видят и не хотят видеть ничего опасного. И какое название дали исламскому экстремизму на территории России - ваххабизм! Это же неправильное название, это безграмотно, глупо и опасно. Аль Ваххаб - это проповедник, для Саудовской Аравии - это святой человек, он ничего плохого для Саудовской Аравии не сделал. Но когда мы у себя говорим, что мы боремся с ваххабизмом, мы возбуждаем все население Саудовской Аравии и провоцируем его на оказание помощи якобы сторонникам ваххабизма на Северном Кавказе.
Вот что делается, то есть мы делаем все наоборот. Мы так строим нашу пропаганду, что практически провоцируем финансирование экстремистских организаций, дав им неправильное название. В проблемах политического экстремизма очень много сложных моментов, которых не видит наше Правительство, и все это происходит оттого, что нет доктрины, нет зафиксированного понятия, такого как, например, "декоммунизация". Хвалят Германию, что там с 1945 по 1950 год была проведена денацификация. У нас отвергли советский режим, коммунизм, КПСС, но совершили это чисто формально: КПСС нет, но все остальное-то осталось. Поэтому политическая борьба и идет теперь экстремистскими средствами, поэтому никакие реформы у нас и не прошли. Их нет, этих реформ, их нет на практике. Это показывает и правительственный законопроект по политическому экстремизму, который ничего положительного с собой не принесет, потому что экстремизм найдут совершенно в другом месте, не в том, где он есть. А между тем, самое опасное - это этническая революция, которая идет каждый день тихо и незаметно для властей, но очень заметно для простых людей. Или другой указанный выше пример - невыдача паспортов сотням тысяч граждан.
Проблема состоит в том, можно ли законопроект о противодействии политическому экстремизму распространить на нарушение прав человека? Этот его вариант - никак не распространишь. Появился сегодня приволжский федеральный округ и что? Идея сама по себе правильная, я давно уже про это говорю, и наконец-то меня услышали, но в паллиативной форме: и национальные регионы сохранили, и округа-генерал-губернаторства ввели. То есть, получилась еще большая путаница. Полпред Кириенко поставил на место Рахимова и Шаймиева? Абсолютно ничего не сделал. Мало того, им разрешили идти избираться президентами еще на третий срок и на четвертый, и на пятый - пожизненно. Вот уже Ниязов в Туркмении хочет королем стать, ему мало быть пожизненным президентом. Король! А в конце жизни он себя пророком объявит! А это был коммунист, первый секретарь ЦК Компартии Туркменистана, член Политбюро. Вот их эволюция, они никогда не были коммунистами, никогда не верили в то, что внушали народу. Его нельзя ни в чем сегодня обвинить, потому что они все такие. И у нас такие же ниязовы сидят на каждом углу, на каждом перекрестке. И на них этот законопроект о политическом экстремизме никак не распространится.
Вот об этом мы должны думать. Мы aесять лет такой закон не принимали и сейчас принять не можем. Против него выступают коммунисты, потому что они боятся, что он может быть повернут против них. И они правильно бояться, потому, что в нормальном обществе должна быть проведена декоммунизация. У нас она не проведена. Ельцин хотел запретить компартию, но ему советники не дали это сделать. А если Путин теперь захочет - у него всегда для этого будет повод и юридическое обоснование. Вот она ситуация. Коммунистов и надо бы запретить, но в то же время парламентская партия окажется в подвешенном положении, будет вести себя деструктивно. Почему всё так? Потому что у нас нагромождение правовых положений и с царских времен, и с советских, и с ельцинских - а правового государства так и нет до сих пор.
Должна быть проведена кадровая революция, но она не проведена, у нас всё политические революции происходят, которые только разламывают страну, а кадры старые остаются везде сидеть на постах. А должна быть спокойная кадровая революция. А вот тихую этническую революцию, о которой я говорил выше, надо остановить, а мы ее не видим. В Правительстве к проблеме разработки закона подошли как чиновники: им дали задание, они разработали холодный, чужой, мертвый закон, который будет принят и положен на полку. А Рахимов будет продолжать не выдавать паспорта, кадровая политика будет идти против русских по всей стране, и это происходит уже даже в русских областях. В этом вся проблема.
Посмотрите, деньги в чьих руках находятся, пусть МВД и ФСБ скажут, кто контролирует все рынки Москвы? Только национальные, этнические бандитские группировки, то есть этническая революция проникла даже в криминальный мир. Русские потеснены и там. Это тем более опасно, потому что русский бандит, он все-таки патриот, он хочет деньги оставить здесь, а этнический бандит деньги переправляет в свой этнический регион, который, возможно, находится уже за пределами Российской Федерации. Вот эти проблемы определяют ситуацию в стране, ими надо заниматься, а Минюст, Прокуратура этим не занимаются. И ФСБ ими не занимается. Эти проблемы сегодня стоят как самые насущные. Поэтому, я считаю, что правительственные законопроекты по политическому экстремизму - слабые, они несут чисто формальную нагрузку, созданы для отписки, что вот, мол, есть у нас такой закон, чтобы к нам не приставали международные организации. Да наплевать надо на эти международные организации, членство в них - только обуза для России. Нам говорят, давайте бороться с политическим экстремизмом, а точное понятие его не дают. Политический экстремизм - это в первую очередь, национализм. С ним нужно бороться. Во вторую очередь - это религиозный фанатизм - и с ним тоже нужно бороться. А мы пытаемся доказать, что экстремизм - это только если вдруг какая-то общественная организация поставит своей целью насильственное свержение существующего строя. Такой организации не было и не будет никогда.
Так что раздувать искусственно тему политического экстремизма не нужно, и законопроекты на этот счет - это мертвые законопроекты. Ибо коммунисты всегда заявят, что не хотят насильственным путем свергать существующий строй. Насильственное свержение существующего строя - этого в их программе нет. Они будут просто строить коммунизм. Они голосуют за то, что будут что-то там строить, и их ни в чем нельзя обвинить. Хотя на деле у них могут быть совсем другие мысли и цели.
Похоже, что формулировки правительственных законопроектов писали люди, которые не знали ситуацию в стране и выполняли свой долг формально.
Мы в ЛДПР выступаем за гражданское общество и правовое государство, поэтому мы поддержим закон против политического экстремизма - это хоть что-то, хоть какой-то шаг вперед, хотя бы создается видимость борьбы. У нас в стране, к сожалению, до сих пор всё - видимость, всё - имитация. Имитация Союза России и Белоруссии, хотя никакого Союза нет и близко, но мы имитируем его. Имитация демократии. Имитация свободы прессы в интересах определенных клановых группировок. Имитация экономики в интересах трех миллионов богатых, а 50 миллионов при этом - нищих. Имитация законодательства. Боремся с экстремизмом. Но не там, где надо. Когда остановим Шаймиева в Татарии, и Рахимова в Башкирии, и Николаева в Якутии, тогда сможем сказать, что мы боремся с экстремизмом. Остановите фанатиков, которые в татарских медресе призывают каждый день к насильственному свержению существующего строя, к расчленению России. Хоть одно медресе закрыли? Хоть одного имама арестовали? Ничего этого нет. Продолжают в открытую набирать молодых людей, 14-летних, оболванивают их и увозят отсюда в Пакистан, Афганистан, Саудовскую Аравию.
Посмотрите, сколько паломников направляется из нашей страны в Саудовскую Аравию. Они, чиновники Минюста, прошлись по дороге до Мекки? А я ее прошел. Туда устремляется огромное количество паломников. И на деньги Саудовской Аравии возвращаются сюда, и здесь занимаются антироссийской пропагандой. Этот закон на них действует? Никоим образом. То есть закон пустой. Нужный, но пустой.
Надо, чтобы депутаты Госдумы боролись за создание такого закона, который действительно предотвратит политический экстремизм, самый опасный в двух его формах: национализма и религиозного фанатизма. А социальный, политический аспект экстремизма - этим никого уже больше не обманете. Никто не поверит ни коммунистам, ни фашистам.
Нет у нас никакой фашистской организации, а есть искусственные, на время созданные организации, чтобы напугать и попросить деньги на Западе: дайте деньги на борьбу с фашизмом. Фашизма у нас нет. Но как попросить деньги? На что можно попросить? Вот и показывают: у нас молодчики ходят. Но посмотрите, как они выходят: периодически, вдруг, промаршировали, как птенцы, где-то один раз в пять лет. Откуда они взялись-то? Ведь маршировать нужно каждый день, если вы есть. Мероприятия устраивать каждый день. В выборах участвовать каждый день. Но их нет. Это все куклы. Специально имитируется, мол, смотрите, вот фашистская опасность, дайте нам денег.
Ельцин запретил коммунистов. Почему он снова их разрешил? Надавило окружение. Поняли, если коммунистов убрать, Россия снова возродится. Сейчас за эти годы мы бы стали уже сильным государством, но чтобы мы даже и еще через 70 лет никогда не стали сильным государством, нам снова оставили коммунистов. Нам внедрили религиозный фанатизм и национальный сепаратизм, чтобы мы все мучались, но при этом еще и законы принимали. Оказывается, мы боремся с политическим экстремизмом. Мы ни с чем не боремся, пока господа чиновники из Министерства юстиции будут ради формальности писать отписки, беззубые законопроекты вместо работающих законов. И рапортовать: да, в России принят Закон "О борьбе с политическим экстремизмом". Но все будет продолжаться по-старому. Продолжаться в том же духе, как и было, начиная с 1917 года. Поэтому я бы хотел, чтобы депутаты Государственной Думы занимались бы законодательством как следует.
Госдума приняла уже тысячу законов, и все они мертвые. Все лежат на полках, и никто ничего полезного для страны по ним не делает, страна как деградировала, так и деградирует. Она уже aосемь лет деградирует, с момента работы первой Государственной Думы. Aосемь лет я здесь нахожусь. Тысяча законов. И все они не нужны. Не нужны, как и этот. Но лучше его принять, потому что лучше пустой закон, но хотя бы такой. В нем есть какие-то фразы, термины и его потом можно будет развить. Самое страшное, когда вообще нет законов. В этом наша позиция, позиция ЛДПР: мы прежде всего, уважаем право, уважаем закон. Так, если паспорта не выдаются, но есть закон, то мы можем спросить: почему вы не выдаете паспорт? А если законов не будет, будут людей гонять по всей Башкирии и Татарии, и мы никого не сможем привлечь к ответственности. Поэтому закон нужен, это хоть какая-то зацепка, когда есть закон. Умелые юристы смогут под статьи закона подвести некоторые действия современных чиновников. Но слабость рассматриваемого законопроекта в том, что он направлен против общественных организаций, хотя политический экстремизм присущ у нас, главным образом, государственным организациям на местах. Только в Москве - свобода. Только в Кремле и центральном руководстве - все в порядке. Но ведь дальше-то ничего не идет, дальше Москвы. Вот там как бороться?
Поэтому нам и нужен такой закон, чтобы сделать везде так же, как и в Москве. А пока этого, к сожалению, нет. Но все равно мы должны этим заниматься. Закон - уже движение вперед, потому что восемь лет мы не могли даже близко подойди к нему. Теперь он, может быть, будет принят. А на его базе дальнейшее развитие законодательства позволит нам привлекать к ответственности и останавливать экстремизм как в масштабах всей страны, так и в отдельных регионах и у отдельных должностных лиц.