АВ 2001г. Выпуск 19 О противодействии политическому экстремизму и запрещении нацистской символики и литературы
Выступление Полномочного Представителя Правительства РФедерации в ГД Логинова А.В.
Уважаемый Павел Владимирович! Уважаемые коллеги!Тема парламентских слушаний действительно важна и актуальна. Мне в свое время, когда я работал в Администрации Президента Российской Федерации, приходилось ею немало заниматься. И я бы хотел поделиться не только изложением позиции Правительства Российской Федерации по данному вопросу, но и некоторыми своими личными наблюдениями о том, как развивалась эта тема за последние несколько лет. Задача законодателей состоит в том, чтобы улавливать, анализировать, выявлять закономерности общественного развития и потом перекладывать их на язык правовых норм. И в этой связи судьба рассматриваемых законопроектов достаточно характерна. Проблема противодействия политическому экстремизму не является в равной степени актуальной для разных правовых школ и для разных стран. Эта проблема обострена в одних государствах, но ей уделяется значительно меньше внимания в государствах с другой историей, с другой культурой. Для России и для россиян проблема противодействия политическому экстремизму связана, в первую очередь, с противодействием возрождению нацистской, фашистской пропаганды, идеологии, символики и всей характерной для нацизма субкультуры. Конечно, мы понимаем, что эта субкультура никогда не приобретет в нашем обществе сколько-нибудь яркое политическое выражение, не приведет к серьезным результатам, изменяющим пути нашего социального, экономического, политического развития, но, тем не менее, эти проблемы существуют как некий фон, как определенный раздражитель для российских граждан.
Кстати, эта опасность также не минула и некоторые западные страны, в частности, я хочу сказать о движении "скинхедов", которое, привело к появлению во всей Европе и в Америке, а с недавнего времени и в России, банд, группировок бритоголовых с бесконечными конфликтами, потасовками, драками, убийствами на межэтнической, национальной и даже межрасовой почве. Эти движения были во многом искусственно раздуты английскими СМИ в начале 80-х годов, когда в погоне за модной подачей материала, идея "скинхедов" была выхвачена и активно популяризирована.
Специфика нормотворчества в вопросе противодействия политическому экстремизму напрямую связана с историей нашего государства, она непосредственно касается всех наших сограждан, поэтому проблема сегодняшнего нашего обсуждения никого не может оставить равнодушным.
Подходов к решению этой задачи, как только что вы могли убедиться из выступления Владимира Вольфовича Жириновского, может быть множество. Но парадокс ситуации заключается в том, что несмотря на важность и многовариантность решения этой проблемы, мы по-прежнему топчемся на одном и том же месте. При этом отношение государства к явлению политического экстремизма выражено не отдельным специальным законом, а базовыми законодательными актами - Конституцией Российской Федерации, Уголовным кодексом Российской Федерации и др.
Попробуем ответить на вопрос, достаточна ли существующая сегодня нормативная база для реальной защиты общества от угрозы политического экстремизма, деятельности различного рода организаций, проповедующих национализм, радикализм, политическую ксенофобию, религиозную рознь, межконфессиональные конфликты. Безусловно, достаточна, - скажет юрист, который смотрит на проблему с точки зрения ценности буквы закона. Если закон есть, а слово закона - это очень весомое слово, и если в законе прописаны соответствующие нормы, то нет необходимости повторять их в других законодательных документах.
Но хочу подчеркнуть, что хотя определенные нормы и прописаны в правовых актах, существующего законодательства недостаточно для эффективной борьбы с политическим экстремизмом. Не случайно поэтому в 1995 году появился Указ Президента Российской Федерации о мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма, адресованный, в первую очередь, нашим правоохранительным органам - Генеральной прокуратуре Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации, ФСБ России. Мне довелось быть участником различного рода обсуждений, совещаний, на которых вырабатывалась линия главы государства, линия Правительства Российской Федерации в отношении противодействия политическому экстремизму; идеи высказывались самые разнообразные, достаточно обстоятельные. Так, в 1995 году в Кремле, когда Сергей Александрович Филатов был руководителем Администрации Президента Российской Федерации, на декабрь месяц было запланировано и готовилось широчайшее мероприятие под названием "Антифашистский конгресс". В то время, непосредственно в Администрации Президента Российской Федерации, очень активно, с участием Александра Николаевича Яковлева, Аллы Гербер, Льва Пономарева и других видных демократических фигур разрабатывались различные проекты президентских документов, материалы для инициатив по противодействию, искоренению не только фашизма, антисемитизма, но и других проявлений политического экстремизма. Они озвучивались на совещаниях, заседаниях Общественной палаты и других мероприятиях. Большую работу проводила Комиссия по национальному согласию, созданная после подписания Договора об общественном согласии в мае 1995 года.
Но постепенно все мы, кто занимался этими вопросами, стали понимать, что необходимо больше уходить в сторону права. Большую роль в этом сыграл Михаил Краснов, бывший помощником Президента Российской Федерации по правовым вопросам, он действительно попытался эту проблему перевести в правовую плоскость. Параллельно в Администрации Президента Российской Федерации развивалась другая линия, направленная на активизацию работы непосредственно ведомств, деятельность которых была связана с применением уже действующего законодательства - Уголовного кодекса Российской Федерации, Гражданского процессуального кодекса РСФСР и других законодательных актов, на основании которых можно было уже тогда возбуждать уголовные дела по отношению к лицам, действия которых были направлены на разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни. В 1999 году, когда для этих целей, была создана Комиссия по противодействию политическому экстремизму при Президенте Российской Федерации, в ее состав вошли руководители всех силовых ведомств, а также представители Министерства юстиции Российской Федерации и юридической науки. При Комиссии работал большой Экспертный совет, возглавляемый О.Е. Кутафиным. Совет пытался проанализировать и дать ответы на серьезнейшие вопросы, с которыми мы постоянно сталкивались. Допустим, начинаем писать проекты закона или Указа о противодействии фашизму и делаем запрос в Академию наук, чтобы дали определение термина "фашизм", но сталкиваемся с ситуацией, когда Академия наук и вся наша отечественная наука не может дать такое определение понятию "фашизм", которое бы отвечало требованиям юридической практики и соответствовало бы своему историческому содержанию.
В результате этой работы у власти сложилось мнение, а я сейчас говорю о Президенте Российской Федерации и Правительстве Российской Федерации, что необходимо дальнейшее совершенствование всей правовой базы по противодействию политическому экстремизму, так как только одними Указами Президента проблему не решить. К этому времени в Государственной Думе уже находился законопроект "О запрещение пропаганды фашизма в Российской Федерации", в 1997 году он дошел даже до третьего чтения, но потом был возвращен в первое чтение - законопроект был достаточно слаб, потому как не учитывал всех особенностей, сложностей и специфики этой проблемы. Эта точка зрения возобладала во многом благодаря плодотворной работе Комиссии по противодействию политическому экстремизму, усилиям М.Краснова и О.Кутафина, а особенно после того, как эту комиссию возглавил в качестве Председателя, вначале Сергей Степашин, а потом - ведущий наши сегодняшние слушания Павел Крашенинников, тогда в качестве Министра юстиции Российской Федерации
Эта комиссия пришла к выводу о необходимости разработки проектов законов, которые потом и были внесены Правительством Российской Федерации в Государственную Думу: в 1998 году - это законопроект "О запрещении нацистской символики и литературы", а в 1999 году - "О противодействии политическому экстремизму". Судьба этих законопроектов до сих пор остается достаточно неопределенной. С 1999 года прошло немало времени: изменилась Государственная Дума, изменился, хотя и не существенно, расклад политических сил, и, главное, два дня назад был принят в первом чтении проект федерального закона "О политических партиях", который являлся одним из главных факторов, сдерживающих развитие законодательного движения в направлении принятия самостоятельного нормативного акта по противодействию политическому экстремизму.
Мое предложение звучит очень коротко. Я полагал бы возможным сегодня вынести на первое чтение оба правительственных законопроекта, как тот, который был внесен в 1998 году - "О запрещении нацистской символики и литературы", так и другой - "О противодействии политическому экстремизму" и вслед за ним, естественно, - законопроект "О внесении изменений и дополнений в законодательные акты в связи с принятием Федерального закона "О противодействии политическому экстремизму". В первом чтении следует принять второй законопроект и, естественно, третий, а первый, может быть, в первом чтении даже и отклонить, но с рекомендацией учесть ряд его положений при доработке законопроекта "О противодействии политическому экстремизму" ко второму чтению. Я думаю, этот процесс может пойти быстро, и скоро закон будет принят и подписан Президентом Российской Федерации вместе с федеральным законом "О политических партиях". Вот как бы я видел завершение этой линии.
Закончить я хочу тем, с чего я начал свое выступление, с вопроса о том, нужен ли нам отдельный самостоятельный законодательный акт "О противодействии политическому экстремизму"? Я полагаю, что нужен. Мы должны отдавать себе отчет, что не можем заниматься абстрактным нормотворчеством, а должны, как законодатели, чувствовать пульс общественной жизни, общественных настроений. И этот закон как раз и будет являться выражением ощущения, что законодатели живут не в вакууме, а в российском обществе, которое сейчас проходит достаточно непростой этап в своем развитии, преодолевая сложные барьеры на своем пути.
Как Представитель Правительства Российской Федерации, выступая на пленарных заседаниях Государственной Думы, я часто говорю, обращаясь к депутатам, что нет необходимости принимать тот или иной законопроект, так как мало того, что он не обеспечен достаточным финансированием и поэтому мы не можем дать на него положительное заключение от Правительства Российской Федерации, но он также повторяет нормы уже действующих законов и мы, таким образом, усложняем, нагромождаем, засоряем наше правовое поле. В нашем случае, мне кажется, проблема несколько иная, она значительно шире, комплекснее и опаснее.
Я, кстати, не стал бы спорить и с Владимиром Вольфовичем Жириновским, когда он говорит, что проблема политического экстремизма значительно шире, чем привычная триада: бороться, во-первых, с экстремистскими организациями и группами, во-вторых, с распространением экстремистской литературы, а также противодействовать отдельным высказываниям лидеров, содержащим радикальные экстремистские призывы. Действительность гораздо шире этой триады. Как быть с деятельностью отдельных органов государственной власти? С деятельностью не просто религиозных организаций, но и церковной системы в целом? В общем, это очень непростой сюжет. Мое предложение таково: рассматривать на заседании Государственной Думы оба правительственных законопроекта и принимать по ним решение.