Информационно-аналитические материалы Государственной Думы

АВ 2009г. Выпуск 20 Приоритетные направления совершенствования законодательства в области развития малого и среднего предпринимательства

• Титульный лист
• Содержание

I.ВЫСТУПЛЕНИЯ УЧАСТНИКОВ ПАРЛАМЕНТСКИХ СЛУШАНИЙ
(стенограмма выступлений)

     1.Головнев В.А., первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по экономической политике и предпринимательству
         Добрый день, уважаемые коллеги. Есть предложение начинать наши парламентские слушания. Я прошу прощения, что мы немножко задержались - день сегодня послепраздничный, он накладывает свой отпечаток. Плюс в данный момент в Комитете по собственности идёт заседание. Поэтому будем работать в таком интерактивном режиме: люди приходят, делают доклад. И это нормально, потому что сегодня мы обсуждаем вопросы, связанные с бизнесом, с обстановкой вокруг бизнеса. А люди, которые имеют отношение к бизнес-сообществу, достаточно гибкие, мобильные. В конце концов формат мероприятия - не самое главное, а самое главное то, чтобы те решения, которые, надеюсь, сегодня будут выработаны, увидели будущее.
         Тема слушаний не нова, она обсуждается на различных площадках, в том числе, в рамках многочисленных бизнес-форумов, которые проходят у нас от Хабаровска до Сочи. Поэтому сразу хочу поблагодарить представителей "ОПОРы России", "Деловой России", Торгово-промышленной палаты, Российского союза промышленников и предпринимателей. Это, наверное, сегодня четыре наиболее мощные площадки, где идут профессиональные обсуждения данного вопроса.
         Здесь собрались представители различных комитетов Государственной Думы, Совета Федерации, экспертного сообщества - как мне кажется, достаточно уважаемая аудитория, которая не понаслышке знает, что такое сегодня бизнес, с какими проблемами он сталкивается, какие есть подвижки, а где мы в чем-то недорабатываем. Начать, видимо, следует с констатации того факта, что уже второй год мы живём в непростых условиях мирового финансово-экономического кризиса. Процитирую слова первого вице-премьера Игоря Шувалова, который сказал, что мы прошли самую острую пиковую часть кризиса. Но это не говорит о том, что сегодня у нас уже всё безоблачно. И, конечно, в первую очередь, мы сегодня думаем о том, какими мы выйдем из кризиса, то есть останется ли все так, как было до кризиса, когда главные поступления в нашу казну, в наш бюджет, главным образом, шли от нефти, газа, других природных ресурсов, или мы выйдем из кризиса обновленными. Решить эту задачу без участия бизнес-сообщества, в первую очередь, без предприятий малого и среднего бизнеса нам будем крайне сложно, потому что это те предприятия, которые по настоящему гибкие, которые могут принимать в чем-то разумно рискованные управленческие решения.
          Мне бы очень хотелось, что сегодня у нас состоялся откровенный разговор, чтобы мы поняли, на каком этапе мы находимся и что сегодня мы, как парламентарии, должны сделать для того, чтобы изменить ситуацию, причем не просто в лучшую сторону, а изменить  качественно. Потому что ни для кого не секрет, что разговор о помощи малому и среднему бизнесу идёт еще с одних из первых выступлений нашего президента Дмитрия Анатольевича Медведева. Поэтому не стесняйтесь, высказывайте свои мысли, идеи, предложения.

     2.Фёдоров Е.А., председатель Комитета по экономической политике и предпринимательству

          Уважаемые коллеги, сегодняшние слушания являются важнейшими. Напоминаю вам Стратегию 2020, в соответствии с которой российская экономика к 2020 году, то есть через 11 лет, должна стать экономикой высоко добавленной стоимости, экономикой инновационной и экономикой малого бизнеса. При этом малый бизнес должен стать основным субъектом экономики Российской Федерации. Соответственно, за 11 лет в экономике Российской Федерации планируется в четыре раза увеличить относительные объёмы малого бизнеса - где-то с 15-20 сегодняшних процентов в четыре раза и в 8 раз увеличить их в абсолютных цифрах, поскольку к 2020 году планируется удвоение ВВП.
         Эти расчёты подтверждаются опытом высокоразвитых стран. Уже сегодня малый бизнес приобретает совершенно новое качество для активных и творческих людей. В нём уже трудится 11 миллионов человек. Вопрос развития малого бизнеса очень важен для России в экономическом и в политическом плане. Малый бизнес способен стать основой национального гражданского общества. Поэтому мы ощущаем очень серьёзную именно политическую борьбу, в том числе, и в контексте малого бизнеса между сторонниками, с одной стороны, по сути, колониально-сырьевого вектора развития России, и, с другой стороны,  национально-инновационного.
         Усиление малого бизнеса должно привести к уравновешенному отношению между исполнительной властью и бизнесом в целом. Малый и средний бизнес создаёт людей независимых экономически и политически, расширяет и укрепляет политическую базу курса национального развития. То есть, по сути, мы понимаем, что именно сегодняшние ограничения в развитии малого бизнеса не позволяют ему развернуться до тех пределов, на которые было бы способно творчество российского населения, российских менеджеров. Эти ограничения, сформировавшиеся еще в 90-е годы, носят по сути своей политический характер. И пока этот потолок политических ограничений не пробит.
         Кроме того, малый бизнес - локомотив новой экономики. В экономически развитых странах доля малого и среднего бизнеса в ВВП достигает 70-80 процентов, в России - 15-20. До 80 процентов всех инноваций внедряется малыми и средними предприятиями, действующими в рамках венчурных фондов, технопарков, бизнес-инкубаторов и так далее. То есть, по сути, малые предприятия в сфере инноваций эффективнее приблизительно в 15 раз предприятий крупных при всех тех же равных условиях.
         В США малые предприятия внедряют в 17 раз больше нововведений на единицу затрат. Они дают от 40 до 46 процентов всех крупных научно-технических нововведений при том, что на их долю приходится около 4 процентов общих расходов промышленности на НИОКР.
         В сегодняшней российской среде инновационный малый бизнес отсутствует вовсе. Он утекает за границу, где становится основным источником инновационной активности. Но вы знаете, что у нас идеи нельзя назвать даже предметом рыночного оборота. Их скупают в российской глубинке, в российских научных учреждениях, в вузах, через фонды, капитализируют и запускают в оборот уже в иностранной юрисдикции, поскольку российская экономика системно не позволяет действовать рынку интеллектуальной собственности в Российской Федерации.
         С другой стороны, иностранная интеллектуальная собственность при пересечении российской границы каким-то образом резко падает в цене - где-то в 10 тысяч раз приблизительно - и дальше оборачивается как дешёвый элемент рыночной экономики. Поэтому первоочередной задачей государства становится ускоренное формирование рынка интеллектуальной собственности, запуск его инструментов и механизмов. Мы знаем, что в России за 15-20 уже сформировано много рынков, и вот нам теперь предстоит сформировать этот ключевой для инновационной экономики рынок.
         Кроме того, есть и причины системного характера, которые сдерживают наше развитие в этой сфере. То есть нам необходима фундаментальная защита собственности. Потому что тот уровень защиты собственности, который есть в России, готовился и формировался в 90-е годы под сырьевую экономику, в которой существуют огромные сырьевые монстры, которые не нуждаются в серьёзной и глубокой защите собственности. У них есть политическая система защиты. Поэтому это тоже был вопрос политики, когда в 90-е годы формировалось российское экономическое пространство, препятствующее развитию малого бизнеса. Именно поэтому творческая активность людей не смогла пробить вот эту планку в 15 процентов в объеме ВВП, которые приходятся  на малый бизнес в российской экономике.
         Нам нужны судебная, регистрационная, налоговая реформа, реформа бухучёта, запуск механизмов нематериальных активов, земли, развитие саморегулирования, национальная инновационная система, в том числе и система венчурного рефинансирования и многое другое. Все это, по сути, вопросы системного характера.
          Малое и среднее предпринимательство сегодня в России, ещё раз подчеркну, несвободно. Оно несвободно не только от чиновников, но и от инфраструктурных ограничений, связанных, в том числе, с дорогостоящим и непредсказуемым доступом к энергоресурсам, с отсутствием доступных производственных площадей, а также со многими другими факторами. К тому же малый и средний бизнес несвободен от криминала.
         Необходимо кардинально снижать административные барьеры, обеспечить свободный вход для такого бизнеса на рынок. Необходимо изменить всю политику, идеологию и мораль по отношению к человеку, который полностью берёт риск предпринимательства, а, значит, и своё благополучие на себя.
         Два ключевых направления в этой сфере. Во-первых, защита малого бизнеса. Необходимо и дальше настойчиво убирать административные барьеры. И второе. Законодательно обеспечить приоритетное развитие малого и среднего бизнеса в инновационных секторах экономики. Ликвидация административных барьеров и создание оптимальных условий для развития малого и среднего бизнеса, особенно инновационного сегодня  - одно из важнейших направлений антикризисной политики.
          Государственная Дума приняла пакет законов для развития малого бизнеса.
         Первое. Снижены ставки по налогу на прибыль организациям с 24 до 20 процентов плюс предоставлено субъектам Российской Федерации право установления дифференцированных налоговых ставок в пределах от 5 до 15 процентов.
         Второе. Поправки в Федеральный закон "О защите конкуренции" предусматривают, что требования о заключении договоров аренды в отношении государственного или муниципального имущества только по результатам проведения конкурсов и аукционов не распространяются на субъекты малого и среднего предпринимательства. Им разрешается заключение на новый срок без проведения торгов договоров аренды, заключенных до 1 июля 2008 года.
          Третье. Новая редакция Федерального закона "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", осуществление государственного муниципального контроля и надзора. Проверки не чаще одного раза в три года, а внеплановые проверки только с санкции прокурора. Сроки проведения проверок сокращены до 20 рабочих дней, причём, не более 50 часов для малых предприятий и 15 часов для микропредприятий в год.
         Четвёртое. Федеральный закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" в части исключения внепроцессуальных прав органов внутренних дел, касающихся проверок в субъектах предпринимательской деятельности. Запрещается представителям правоохранительных органов проводить проверки хозяйственной деятельности юридических лиц индивидуальных предпринимателей.
         Пятое. Замена лицензий обязательным страхованием гражданской ответственности, мы сейчас разрабатываем соответствующий закон.
          Шестое. Освобождение организаций индивидуальных предпринимателей, уплачивающих ЕНВД, от обязанности применения контрольно-кассовой техники. Право бюджетным учреждениям науки и образования создавать хозяйствующие субъекты в целях внедрения результатов интеллектуальной деятельности. Это важнейший инновационный закон, который создаёт условия для работы рынка интеллектуальной собственности.
          Я хотел бы напомнить, что 20 февраля Государственная Дума приняла заявление по малому и среднему бизнесу, в том числе, в этом заявлении было сформулировано много дополнительных предложений, значительная часть которых на сегодняшний день, как вы видите, реализована, но часть ещё в этом пакете осталась, и мы совместно с правительством продолжаем их реализовывать.
         Нельзя здесь не упомянуть и закон "О торговле", который стоит в повестке дня и который тоже содержит в себе механизмы, связанные с антимонопольной политикой и с поддержкой малого бизнеса. В том числе, там есть так называемые нестационарные торговые объекты, о которых мы сегодня также могли бы поговорить.
         Объём средств, направляемых антикризисной программой напрямую на господдержку малого и среднего бизнеса, составляет сегодня 10,5 миллиарда рублей. Это почти в 3 раза больше, чем в прошлом году. При этом социальный эффект господдержки, по оценкам Минэкономразвития, должен выразиться в создании 250-300 тысяч  новых рабочих мест.
         Объём средств для антикризисной поддержки малого и среднего бизнеса, которые готовы предоставить субъекты Российской Федерации, это ещё 3 миллиарда рублей, которые позволят создать 100-130 тысяч дополнительных рабочих мест, и эти рабочие места уже создаются. В том числе, с учётом специализации по городам, по моногородам.
          С учётом решения президиума правительства от 18 мая текущего года на программу развития малого и среднего бизнеса до 2012 года будет выделено 924 миллиарда рублей. Кроме того, размещение для малого бизнеса до 20 процентов государственных оборонных заказов на поставки товаров, выполнение работ и оказание услуг даст заказов малому бизнесу на 800 миллиардов рублей дополнительно.
          Малое и среднее предпринимательство на селе способно создать рынок земли. Мы с вами понимаем, что Россия отстаёт по очень многим рынкам, не только по рынку интеллектуальной собственности, но и по рынку земли. В экономическом обороте в России находится только один процент земли. В то же время мы знаем, что, например, для стран Восточной Европы именно ввод в оборот земельных ресурсов послужил второй после приватизации массовой волной формирования новых бизнесменов, новых предпринимателей и, если хотите, даже новых олигархов в хорошем смысле этого слова. Российская Федерация пока к этой работе даже не приступила. Один процент земли в обороте - это совершенно ничего. Хотя только один запуск в экономический оборот земли в Российской Федерации может дать порядка 30-40 процентов ВВП.
         В связи с увеличением совокупного тарифа страховых взносов с 26 до 34 процентов с 1 января 2011 года для организаций и индивидуальных предпринимателей, применяющих это налогообложение и ЕНВД, необходимо рассмотреть вопросы введения дифференцированной шкалы тарифов страховых взносов, применяемых в зависимости от профиля основной деятельности налогоплательщика и используемого налогового режима.
         Далее, нужно предусмотреть в законодательстве возможности создания центров микрофинансирования малого бизнеса в стратегическом партнёрстве с ведущими кредитными организациями России.
        В целом в условиях кризиса, который, слава Богу, заканчивается, малый бизнес понес большой урон. Но в то же время именно малый бизнес наиболее выживаем, не побоюсь этого слова, и наиболее активен в плане использования результатов или условий, сложившихся в связи с кризисом; он быстрее всего может сменить профиль, быстрее всего может развернуться, быстрее всего может создать новые рабочие места, новые производства.
          И мы обязаны преобразовать эту разрушительную энергию кризиса в созидательную энергию построения новой российской экономики, в том числе, с резким увеличением сегмента малого бизнеса.

     3.Семёнова Е.Ю., член Комитета Государственной Думы по собственности
         Уважаемый президиум, уважаемые коллеги, в своём докладе я бы хотела затронуть одну из самых актуальных на сегодняшний день тем - тему частной собственности. Важнейшим фактором, который должен способствовать созданию благоприятных условий для развития малого и среднего предпринимательства, является имущественная поддержка субъектов малого и среднего предпринимательства.
          Необходимость принятия специальных законодательных мер по имущественной поддержке субъектов малого и среднего предпринимательства предусмотрена базовым федеральным законом 209-м о развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации. А конкретное содержание такой поддержки и механизм ее осуществления определен вступившим в силу 5 августа 2008 года федеральным законом 159-м об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации.
         Концепция этого закона состоит в предоставлении субъектам малого и среднего предпринимательства преимущественного права на выкуп по рыночной стоимости арендуемой ими у государства и муниципальных образований помещений, в которых арендаторы осуществляют свою предпринимательскую деятельность, если срок аренды составляет не менее трех лет на дату вступления в силу настоящего закона. С момента вступления в силу этого закона запрещена любая приватизация арендованного имущества иначе как через выкуп имущества арендатором. Исключения могут быть только в случае отказа арендатора от реализации своего права на выкуп, в такой ситуации имущество может быть принято на аукционе.
         После вступления в силу 159-го федерального закона Комитетом по собственности совместно с организацией "ОПОРА России" проводился мониторинг его реализации. Этот мониторинг проводится и на данный момент, в том числе, мониторинг правоприменительной судебной практики. Были налажены контакты с законодательными органами власти и с предпринимательскими сообществами многих регионов, в том числе, Астраханской, Тамбовской, Ростовской, Ярославской, Тюменской областей, Республики Удмуртия, города Санкт-Петербург.
         Анализ практики реализации указанного федерального закона показал, что основными препятствиями для массового выкупа арендаторами-субъектами малого и среднего предпринимательства арендуемых ими помещений являлась неопределенность правовой нормы о надлежащей уплате арендных платежей в течение всего срока аренды государственного и муниципального имущества. Возникла необходимость корректировки трехлетнего срока аренды, который не позволяет участвовать в выкупе арендованных помещений арендаторам, которые ранее арендовали соответствующие помещения в качестве индивидуальных предпринимателей, но были вынуждены перерегистрироваться в качестве юридических лиц в связи со вступлением в силу федерального закона, согласно которому лицензии на реализацию алкогольной продукции могут предоставляться только юридическим лицам.
         В целях устранения указанных барьеров при реализации федерального закона 159 и создания условий для предоставления преимущественных прав на выкуп арендованного имущества максимально возможному числу арендаторов-субъектов малого и среднего предпринимательства депутатами Государственной Думы - членами Комитета по собственности были разработаны поправки в 159-й ФЗ.
         После достаточно непростых консультаций и согласований с Правительством Российской Федерации и ведомствами Государственной Думой были приняты эти поправки, которые вступили в силу после подписания закона Президентом Российской Федерации 20 июля 2009 года. Внесенными изменениями в 159-й закон было установлено, что условием предоставления преимущественного права на выкуп арендованного имущества является отсутствие задолженности по арендной плате, штрафам, пеням на день подачи арендатором заявления о выкупе арендованного имущества.
         Законом также предусмотрено снижение с трех до двух лет срока нахождения объекта государственного и муниципального недвижимого имущества на праве аренды у субъекта малого и среднего предпринимательства, по истечении которого последний приобретает право на выкуп арендованного имущества.
         Из 159-го закона исключено положение о необходимости заключения отдельного договора о залоге при предоставлении рассрочки  на выплату арендованного имущества. Положения о залоге могут включаться в договор о выкупе арендованного имущества, что сделает ненужным государственную регистрацию отдельных договоров залога, и, таким образом, упростит процедуру выкупа, а также исключит расходы региональных и местных бюджетов, арендаторов на уплату госпошлины за государственную регистрацию договоров залога.
         Несколько слов о дальнейших планах Комитета по собственности по совершенствованию 159-го федерального закона. В первую очередь мы полагаем необходимым продлить его действие, как минимум, до 1 января 2013 года, поскольку процесс выкупа в силу целого ряда объективных обстоятельств, в том числе, это финансовый кризис, который ухудшил положение многих предпринимателей, и субъективных причин идёт довольно медленно.
         Принципиально возможен и более радикальный подход, а именно: сделать закон бессрочным по действию, то есть восстановить такой ранее существовавший способ приватизации, как аренда с последующим выкупом, но исключительно в отношении субъектов малого и среднего предпринимательства, которые арендовали соответствующее имущество в течение не менее двух лет. Однако здесь предстоит достаточно сложная работа по согласованию такого подхода с представителями Правительства Российской Федерации. Поэтому вероятнее всего мы попытаемся продлить действие закона хотя бы на два-три года.
          Необходимо учесть, что не все предприниматели смогут выкупить арендуемое имущество. Часть этого имущества включено решениями органов власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления в перечень имущества, запрещённого к приватизации и предназначенного исключительно для передачи в долгосрочную аренду субъектам малого и среднего предпринимательства, в так называемую долгосрочную аренду. Срок её может быть до 49-ти лет с применением льготных ставок по социально-значимым видам предпринимательской деятельности. Такие виды деятельности могут быть определены в законе субъектов Российской Федерации, и ряд субъектов уже такие законы принял. Конечно, у некоторых органов власти возникает соблазн включить в такие перечни всё имущество, арендуемое субъектами малого и среднего предпринимательства. Однако такой путь, на наш взгляд, является неконструктивным.
         Органы государственной власти, как неоднократно подчёркивалось в выступлениях и Президента Российской Федерации, и Председателя Правительства РФ, должны иметь в собственности только то имущество, которое необходимо им для совершения публичных функций. В этой связи при формировании таких перечней объектов, запрещённых к приватизации, нужно руководствоваться этим принципом, включив в эти перечни весьма ограниченное количество имущественных объектов и предоставив субъектам малого и среднего предпринимательства возможность выкупить большинство арендуемых ими помещений и стать их полноценными собственниками. При этом доходная часть бюджета субъекта Российской Федерации и местных бюджетов будет пополняться за счёт налога на недвижимость, который планируется с 2010 или 2011 года взимать на основе рыночной стоимости находящегося в собственности имущества, рассчитанной в соответствии с законодательством об оценочной деятельности.
         Именно такую задачу поставил в недавнем выступлении Председатель Правительства РФ В.В.Путин. Не попадает под выкуп и федеральное имущество. Против его включения в сферу выкупа жёстко возражает Минфин Российской Федерации в силу наличия значительного дефицита федерального бюджета.
         По моему мнению, основной проблемой здесь является недопущение установления слишком высоких арендных платежей, делающих заведомо нерентабельной предпринимательскую деятельность, тем более, в условиях сократившегося спроса населения на товары и услуги. Кроме того, в силу большого объёма имущества, которое по-прежнему находится в собственности субъектов Российской Федерации и муниципальной собственности, указанные органы публичной власти являются фактически монополистами на рынке аренды. В связи с чем целесообразно подумать над применением к ним мер антимонопольного регулирования в части ограничения арендной платы в отношении малых и средних предпринимателей.
         Несколько слов о региональном аспекте реализации закона. Закон о максимальных размерах площади выкупаемых и предоставляемых в рассрочку помещений приняли 79 регионов. В четырёх субъектах Российской Федерации действует постановление правительства. Это Псковская область, Чечня, Тыва и Дагестан. Наиболее стремительными в вопросе принятия региональных законов стали: Челябинская, Воронежская, Волгоградская, Ярославская, Кемеровская области и Приморский край. Они приняли законы в сентябре-октябре 2008 года и при этом порадовали нас содержащимися в них нормативами. Например, в Вологодской области речь идет о полутора тысяч квадратных метров и семи годах рассрочки. В Чувашии - это 10 тысяч квадратных метров и пять лет рассрочки, в Ульяновской области -  пять тысяч квадратных метров и пять лет рассрочки. В Тамбовской области и в Краснодарском крае - три тысяч квадратных метров и пять лет рассрочки, в Волгоградской области - тысяча квадратных метров и шесть лет рассрочки.
         Весной 2009 года началась активная реализация закона. По состоянию на август сего года договоров купли-продажи по стране было заключено более 2200. Только в Санкт-Петербурге подано 700 заявок и уже 300 одобрено. Проводится процедура оформления договоров.
          В процессе общественного мониторинга, проводимого "ОПОРОЙ России", были выявлены проблемы, которую вызвали серьёзную озабоченность властей. Итогом стал организованный Генеральной прокуратурой процесс проверки исполнения закона в регионах. Уже первые проверки заставили отменить результаты аукционов, проведённых с нарушением законов. В 18 субъектах Российской Федерации органы прокуратуры подтвердили наличие нарушений 159-го федерального закона.
          Прокуратурой выявлено, что в отдельных регионах исполнительные органы игнорируют закон. Аукционы по продаже муниципального имущества продолжались и после вступления в силу закона, интересы предпринимателей ущемлялись и ущемляются передачей муниципального имуществ в МУПы, в ГУПы и различные муниципальные учреждения для муниципальных нужд. Вмешательство прокуроров с целью их устранения потребовалось в Алтайском, Забайкальском, Хабаровском краях, Ивановской, Курганской, Омской, Оренбургской, Пензенской, Ростовской, Рязанской, Смоленской, Ульяновской областях.
         По-прежнему выявляются факты принятия органами исполнительной власти и местного самоуправления незаконных правовых актов. Так прокуратурой Ненецкого автономного округа опротестовано положение о порядке сдачи в аренду недвижимого имущества в части не предоставления арендаторам права преимущественного выкупа арендуемого объекта недвижимости. В Курганской области прокурорами по аналогичным основаниям объявлены предостережения главам 37 сельских советов. В целях приведения программы приватизации в соответствие с требованием закона прокуратура города Волжского Волгоградской области внесла представление председателю Волжской городской Думы.
         В городе Фролов Волгоградской области по итогам проверки отложены аукционы. Прокурорами Алтайского края, Пензенской, Рязанской, Смоленской, Ульяновской областей и ряда других регионов установлены случаи незаконных отказов субъектам малого и среднего предпринимательства в выкупе. Зачастую нарушались сроки рассмотрения заявлений предпринимателей о реализации названного права.
         В ходе прокурорских проверок установлены нарушения прав субъектов малого и среднего предпринимательства, связанные с прекращением (расторжением) договоров аренды либо с  изменением их условий без законных оснований, с необоснованным заключением договоров аренды на короткий срок, отказом в их пролонгации. Такие нарушения имели место в Кабардино-Балкарской Республике, Забайкальском крае, Оренбургской, Ростовской, Рязанской областях.
         Однако многочисленные протесты и представления органов прокуратуры главам городов далеко не во всех случаях приводят к позитивным результатам. Очевидной является необходимость усиления ответственности муниципальных служащих за безусловное исполнение требований законодательства.
         В заключение хочу сразу ответить на неоднократно задаваемые вопросы о том, является ли превышение срока аренды на несколько дней, например, с 31 декабря по 10 января, прекращение срока аренды, например, с 31 декабря по 10 января основанием для не предоставления права выкупа. Позиция Комитета по собственности и, что более важно, Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по данному вопросу является следующей. В проекте информационного письма Президиума ФАС Российской Федерации о некоторых вопросах, возникающих в связи с вступлением в силу закона 159, который рассматривался на заседании Президиума ФАС 23 июля 2009 года, указано, что по смыслу статьи 3 закона 159 ФЗ и в соответствии со статьей 10 ГК РФ суд вправе признать наличие у арендатора права на приобретение в случае, если договор аренды был прекращён в одностороннем порядке арендодателем, действующим исключительно с целью воспрепятствовать реализации арендатором право на приобретение.
         Если по истечении незначительного периода времени после прекращения договора аренда арендодателем принимается решение о приватизации соответствующего недвижимого имущества, то недобросовестность действий последнего предполагается. Ожидается, что в ближайшее время информационное письмо будет окончательно одобрено Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
         На сегодняшний день, по данным Министерства экономики, субъектами малого и среднего бизнеса заключено свыше 4 тысяч договоров, в среднем заключалось по 160 договоров в неделю. В казну разных уровней бюджета поступило более 3 миллиардов рублей. Частная собственность в России увеличилась более чем на 250 тысяч квадратных метров.
         Достаточно ли это для решения тех задач, которые ставит Правительство Российской Федерации по повышению уровня участия малого бизнеса в экономике и его доли в ВВП? По планам Минэкономики по окончанию срока действия закона количество новых собственников должно возрасти до 10 тысяч субъектов. Но что делать тем новым малышам , которым мы сегодня, с одной стороны, создаём условия для открытия бизнеса, а, с другой стороны,  уже с 1 июля будущего года закрываем возможность стабильно развиваться?
          Институт собственности - это основа предпринимательства, и мы должны позаботиться, прежде всего, о том, чтобы сегодняшние будущие предприниматели знали, что, начав свой бизнес в ближайшем будущем, они станут настоящими собственниками своего дела. Комитет по собственности всегда открыт для общения по вопросам законодательства по 159 закону. В частности, мы готовы выслушать и обсудить все предложениям и мнения, которые сегодня прозвучат в зале.

      4.Юрьев Е.Л., сопредседатель Общероссийской общественной организации "Деловая Россия"
          Мы все хорошо знаем, что не только мы, но и, в первую очередь, Президент РФ хотел бы, чтобы страна ушла от сырьевой зависимости. И при рассмотрении этого вопроса, решение которого завязано на структурную модернизацию экономики, становится понятно, что уйти от сырьевой зависимости может только средний и малый бизнес, потому что крупный бизнес в этом уходе не заинтересован. Одновременно по факту правительство реализует стратегию создания энергетической сверхдержавы, и это естественно для нашей страны. Собственно говоря, структурная модернизация, связанная с развитием среднего и малого бизнеса, с развитием не только сырьевых секторов экономики, отнюдь не мешает строить энергетическую сверхдержаву, хотя ее приоритеты действительно иные. Пока же действуют другие приоритеты. Вот главная причина того, что все наши предложения, которые мы продвигаем через различные структуры, включая комитеты Государственной Думы, наталкиваются на сопротивление, обусловленное именно этими другими приоритетами. Я не согласен с тем, что было сказано в отношении кризиса, что он закончился. Он  не закончился. Точнее, опять-таки для малого и среднего бизнеса он не закончился. И именно кризис чётко показал, что эти приоритеты нужно поменять. А где эти приоритеты могут быть высказаны? Вот есть стратегия развития страны, такой серьёзный документ как Стратегия 2020". Но у нас на носу уже 2010 год. То есть, осталось 10 лет. Этот документ делался до кризиса, и понятно, что стратегия не должна, может быть, уж так сильно меняться в связи с кризисом, но тем не менее. Должно быть что-то типа стратегии "2040" или "2040", в которой было бы четко сказано, как нам уйти от сырьевой зависимости и куда придти и с опорой на какие инструменты вести всю эту работу. Вот об этом я, собственно, и хотел бы сказать.
          Если мы говорим об улучшении бизнес-среды, то есть о наборе факторов, влияющих на ведение бизнеса, то необходимая некая программа тех мер, которые должны быть реализованы для создания необходимых условий для того, чтобы развивался, выходил из кризиса и модернизировался средний и малый бизнес. И если Государственная Дума сможет в этом направлении какие-то инициативы выдвинуть, то это можно будет только приветствовать. Мне кажется, что сегодняшние слушания - это некий такой повод, чтобы сказать: дайте нам стратегию. Не просто: давайте уйдём из точки "А", а нарисуйте нам конечную точку "Б". И пусть все это будет изложено в какой-то серьёзной государственной стратегии. Страна в ней нуждается.
         Мне кажется, что опубликованная статья нашего Президента, которая по своей сути является манифестом и содержит важные общие подходы к решению проблемы новых приоритетов развития,  нуждается в продолжении в виде конкретной стратегической программы. Она нам, среднему бизнесу, бизнесу в целом, нужна. В этой программе должна быть сформулирована какая-то чёткая версия промышленной политики, которая учитывала бы наши интересы. Вот такого документа, где мы учтены, на сегодняшний день  нет - кроме наших с вами таких вот добрых дел, как эти слушания в Думе.
          По поводу бизнес-среды. Что здесь я бы перечислил? Создание государством равных условий для конкуренции. Это мера по улучшению антимонопольного законодательства. О чем идёт речь? Надо законодательно ограничить темпы изменения цен на продукцию, услуги крупных компаний, естественных монополий уровнем инфляции. С одной стороны, это их заставить самих модернизироваться, а, с другой стороны, позитивно повлияет на уровень инфляции. На уровне местных властей тоже вполне могут быть приняты такие аналогичные меры против торговых посредников и местных монополистов. Вы понимаете, что мы должны развивать средний бизнес в ситуации, когда в стране - энергетической сверхдержаве электроэнергия или газ стоят дороже, чем в Нью-Йорке. Я уже не беру такие вещи, как плата за подключение и подобное.
         Дальше. Нужно разрабатывать и законодательно поддерживать торговые системы прозрачного ценообразования на стандартные товары, в частности, на продукцию нефтехимии и металлургии, на удобрения и т.д. Механизмом этого является биржа. Торги не должны проходить только в Лондоне или в Нью-Йорке, они должны проходить здесь. Может быть стоило бы ввести некую квоту для крупных предприятий по реализации на наших отечественных биржах их продукции. Это позволит избежать картельных сговоров, ценовых сговоров, будет положительно влиять на себестоимость продукции для того же среднего и малого бизнеса.
         Необходима адекватность нормы административного регулирования. Есть вещи общеизвестные, которые были реализованы во многих странах и не раз. Бери и изучай опыт Израиля, опыт Кореи, опыт европейских стран. Посмотрите на прорыв, который сейчас делает Белоруссия в области информационных технологий. Мы тоже можем это сделать - есть будут стратегические установки.
         Что касается снижения административных барьеров, то вот некоторые идеи на ваш суд. Следует ввести принцип молчаливого согласия, то есть если предприятие или физическое лицо не получает ответа от государственного надзорного органа на свой запрос в срок, запрос надо считать удовлетворенным, а необоснованный отказ должен преследоваться в соответствии с законами Российской Федерации как препятствие предпринимательской деятельности.
         Далее. Надо ввести правило, может быть облечь его в форму закона, даже федерального, по которому нельзя было бы повторно запрашивать какой-либо документ. Мелочь вроде, но очень важная и нужная.
          Если мы говорим о качестве работы государственных органов, как об одном из факторов бизнес-среды, то мы должны изучать уровень коррупционной ренты, качество судебной системы, качество налогового администрирования, таможни и технического регулирования. Что касается коррупционной ренты, опять-таки, это отдельная очень сложная тема. Она нас, бизнес, очень  волнует. Но должен быть какой-то совершенно очевидный тренд на конкретизацию ужесточения наказаний. Не надо рубить руки, как в средневековье, но должна быть такая система, когда чиновнику невыгодно брать взятки. Должен быть общественный мониторинг деятельности чиновников, которые с бизнесом взаимодействуют.
          Есть ещё ряд мер, предложения по которым мы передадим отдельно. И очень важно смягчить или вообще отменить уголовную ответственность за дачу взятки. Я не хотел бы, чтобы наша страна стала страной стукачей. Мне не очень нравится идея бесплатно раздавать нанокамеры, чтобы всё записывать. Но вполне можно было бы ответственность за дачу взятки просто убрать, не создавая одновременно такую неприемлемую ситуацию.
         Про судебную систему. Хорошо бы, чтобы была возможность выборности председателей арбитражных судов судейскими коллегиями, чтобы была их ежегодная ротация. Также актуальный вопрос для бизнеса - это пересмотр в судебной практике арестов предпринимателей и сотрудников негосударственных предприятий по обвинению в экономических преступлениях на стадии расследования.
          По поводу лоббирования. Хорошо бы, чтобы Дума предложила версию федерального закона о лоббировании интересов предпринимательских групп. Такой закон, например, в США действует с 1948 года. Насколько я знаю, такие законодательные разработки ведутся. Важно, чтобы лоббизм не воспринимался у нас как нечто предосудительное, чтобы это был нормальный официальный лоббизм. Есть лоббистские организации, созданные при согласии той же власти, например, РСПП, "Деловая Россия", "ОПОРА" и другие.
          Когда мы говорим о среде, то мы должны упомянуть и социо-культурные факторы ведения бизнеса: это и демография, и трудовое законодательство, и образование населения, и базовые ценности, и даже этнические и религиозные факторы.
         Также необходимо говорить о стоимости инфраструктуры, о её качестве, о ставке рефинансирования, об уровне инфляции, об инвестиционном климате, о величине внешних издержек. Обо всем этом можно и нужно говорить, но в рамках каких-то целостных приоритетов.
     
     5.Корочкин В.Л., вице-президент Общероссийской общественной организации ОПОРА России
         Уважаемые коллеги, спасибо за предоставленное слово. Готовясь к сегодняшним слушаниям, мне хотелось как бы сузить тему своего выступления до, скажем так, той аудитории, в которой мы сегодня находимся. То есть, наверное, нужно апеллировать, прежде всего, к тем компетенциям, которые находятся в руках депутатов Госдумы, в здании которой проходят наши обсуждения. Поэтому те предложения, которые я хотел бы в очередной раз озвучить, более или менее касаются именно того, что депутаты могут реально сделать на основании тех полномочий, которые у них есть.
         Председательствующий отметил, что вот уже полтора года как мы ведем разговор о том, что нужно называть малым бизнесом. Я бы хотел заметить, что это не совсем так. Эти разговоры начались гораздо раньше. Насколько я помню, ещё в декабре 2001 года, когда состоялось первое заседание Государственного совета, посвящённое малому предпринимательству. И уже тогда "ОПОРА России" подготовила свой пакет предложений, реализация которых, по нашему мнению, могла бы  способствовать кардинальному изменению отношений между малым бизнесом и государством. В этот пакет предложений вошли 15 пунктов.
          Три из них к сегодняшнему дню уже материализованы. В нашем арсенале есть ещё целый ряд предложений, хотелось бы, чтобы они были реализованы в срок чуть более короткий, чем восемь лет. И, конечно, сегодня нам необходима некая целостная картина, некая стратегия развития малого бизнеса, которая бы позволила представить ту систему координат в отношениях малого, среднего и всего бизнеса в целом, с одной стороны, и государством, с другой. Такую стратегию мы предложили. Речь идет о своего рода дорожной карте развития малого бизнеса, как глобальной для всей страны, так и по отраслям экономики, о дорожной карте, которая устанавливает конкретные количественные критерии того, какие этапы мы должны пройти в период до 2020 года. Приведу только один пример: ресурс развития малого бизнеса в здравоохранении таков, что то количество предприятий малого бизнеса, которое в этой отрасли существует, можно без проблем увеличить в 18-20 раз.
          Наши опросы представителей малого бизнеса показывают: 74 процента из них отмечают нулевой эффект от тех антикризисных мер, которые к настоящему моменту предпринимает правительство в отношении малого предпринимательства. Это субъективные мнения самих малых предпринимателей, они не всегда теоретически или технически обоснованы, но так они на сегодняшний момент себя чувствуют. Каким образом малый бизнес пытается сегодня преодолевать кризис? На первом месте - это сокращение издержек. Возникает вопрос: какие меры могло бы предпринять государство, депутаты Государственной Думы, чтобы помочь предпринимателям более эффективно вести эту работу? Здесь уже говорилось о том, что до сих пор экономика строилась в интересах кого-то другого. И те суммы, которые государство напрямую выделяло все эти годы на поддержку малого бизнеса, ничто по сравнению с тем, что тот же малый бизнес тратит на ежегодное, например, переоснащение контрольно-кассовой техникой, или на аттестацию рабочих мест, или на разработку проектных нормативов образования отходов и так дальше.
          Когда мы говорим о регулировании малого бизнеса, мы должны понимать, что те принципы и подходы, которые пригодны для крупных предприятий, совершенно не приемлемы для малых. Поэтому основным принципом регулирования малого бизнеса должно стать понимание, что малый бизнес уязвим и хрупок. Любое внешнее возмущение в обычных условиях хозяйствования малого предприятия, лишние проверки компетентных органов, изъятие документации или арест банковского счёта, всё то, что для крупного предприятия создает небольшие временные трудности и слегка увеличивает текущие издержки, малое предприятие может погубить окончательно.
         Возможно сегодня этот принцип в какой-то мере уже осознан. Но я всё-таки хотел ещё раз его повторить для того, чтобы именно такой подход к малому бизнесу стал основой мышления, категорией мышления для тех, кто так или иначе имеет отношение к его регулированию.
          Соответственно отсюда вытекает следующее положение: главный стимул и правило для развития малого предпринимательства заключается в упрощении всего того, что этому поддаётся. Для малого бизнеса всё должно быть на порядок проще, чем для крупного бизнеса или может быть даже для среднего. Это и упрощенная государственная регистрация предприятий, или даже её полное отсутствие, упрощенные налогообложение и бухучёт, упрощение механизмов инвестирования и кредитования. В результате такого упрощения мы могли бы получить сотни новых предприятий и предпринимателей.
          И, конечно, требуется чёткая регламентация, чёткое описание всех процедур. В этой связи хотелось бы пожелать, чтобы депутаты Государственной Думы в ускоренном порядке приняли закон "О стандартах государственных услуг и административных регламентов", который бы установил некие общие правила и ввёл определенную ответственность за их соблюдение.
          Большой темой, хоть она и стоит отнюдь не на первом месте, являются по-прежнему налоги. Сегодня здесь упоминались меры, которые были предприняты, в том числе, и по инициативе депутатов, по снижению налоговой нагрузки, но, к сожалению, на сегодняшний день они коснулись очень небольшого количества малых предприятий. То есть если мы посмотрим упрощённую систему, то всего 14 процентов малых предприятий применяют данный вид налогообложения, небольшое количество работает по общим правилам, получая некую преференцию по снижению налога на прибыль на 4 процента, все же остальные на сегодняшний день практически никакой налоговой поддержки не получают. Более того, по данным того же опроса, давление налоговых органов на малые предприятия за последние полгода существенно увеличилось. Поэтому совершенствование законодательства о налогах - одно из важных направлений создания более комфортной среды для малого предпринимательства. Тут можно было бы предпринять целый ряд достаточно эффективных действий.
          К этим действиям я бы отнес и расширение системы использования патентов, как по перечню видов деятельности, так и по некоторым иным формам, а также введение частичного патентования, которое позволило бы желающим попробовать себя в бизнесе, ничем при этом не рискуя.
         Собственно говоря, патентная система, по которой только в США, например, работает более одного миллиона предприятий, значительно облегчает жизнь малому бизнесу: предпринимателю не надо в момент начала бизнеса думать о правилах ведения бухучета, не нужно думать о тех ошибках, за которые можно попасть под административную и даже уголовную ответственность, не нужно нанимать бухгалтера, а ведь зарплата бухгалтера по сути является еще одним видом налога на любое малое предприятие. То есть начинающий предприниматель, таким образом, может полностью сосредоточиться на развитии своего бизнеса.
         В Российской Федерации в настоящий момент на основе патента работают всего лишь несколько сот человек. И тут возникает целый ряд коллизий и конфликтов интересов между муниципальными образованиями и регионами, потому что устанавливается право использования патента в одном месте, а патентный сбор поступает в другое.
         Но самое главное, как мне кажется, это закрепить право использования патента в федеральном законодательстве, не отдавать это право на откуп регионам, иначе, если вдуматься, мы получаем некую дискриминацию предпринимателей по месту их существования. Одним дадут право пользоваться патентом, а другим нет. Что касается патентных сборов, то они должны, видимо, поступать в бюджеты муниципальных образований, создавая у них заинтересованность в развитии малого бизнеса.
         Осуществление этих мер - вполне в компетенции депутатов Государственной Думы. И еще раз о совершенствовании законодательства о налогах, прежде всего, о пресловутом НДС, о котором мы говорим уже много лет, и, наверное, еще долго будем говорить. НДС, который сегодня стоит одним из серьезных барьеров на пути сотрудничества между малыми предприятиями и крупными, потому что по факту он является 15-процентным налогом с оборота для всех тех предприятий, которые хотят сотрудничать с малыми. Это не налог на добавочную стоимость в этой ситуации, это налог с оборота.
          Соответственно, для того чтобы вернуть ему свое первоначальное назначение и чтобы название данного налога соответствовало фактической реальности, нужно позволить выделение НДС в тех поставках, которые идут от субъектов малого бизнеса предприятиям, которые являются плательщиками по общей системе. Далее, речь должна идти о снижении ставки по упрощенной системе налогообложения, которая работает сегодня от выручки, с действующих шести процентов до двух процентов. Право на это следует дать регионам.
         Следующий пункт, он вообще, по-моему, касается мало принципиального вопроса, но почему-то его никак не удается решить, это добровольность применения единого налога на вмененный доход. В условиях кризиса получилось так, что единый налог на вмененный доход остался рассчитанным, исходя из докризисных условий, в то время как реальные доходы предприятий существенно снизились, и они вынуждены платить вот тот самый налог, который был тогда рассчитан. Такое эффективной мерой, которая позволила бы самому предприятию гибко адаптироваться к изменяющимся условиям, является обеспечение добровольности применения единого налога на вмененный доход.
          Для тех малых предприятий, которые находятся на общей системе  налогообложения, следует хотя бы отменить авансовые платежи по налогу на прибыль. Когда-то президент пообещал это сделать, но, к сожалению, этого до сих пор сделано не было. И ежемесячные авансовые платежи продолжаются. И, конечно, повысить уровень дохода от реализации, позволяющий перейти на ежеквартальную уплату авансовых платежей с нынешних трех миллионов рублей до 10 миллионов рублей.
         Следующая важная тема связана с совершенствованием налогового администрирования. Она всегда и везде влияла и будет влиять на конкурентоспособность предприятий. Я уже говорил о росте давления налоговых органов на малые предприятия. Сегодня отмечаются массовые нарушения норм Налогового кодекса со стороны налоговых инспекторов. Предприниматели отмечают, что среди основных нарушений - необоснованное приостановление операций по банковским счетам и вынесение заведомо неправомерных решений, которые, как правило, мотивируются нецелесообразностью деятельности налогоплательщика. Проблема здесь в колоссальных полномочиях должностных лиц, которые никак не подкреплены их ответственностью.
          Мы предлагаем введение ответственности вплоть до уголовной для должностных лиц налоговых органов. Это можно сделать, введя новые статьи в Уголовный кодекс. В этом же контексте мы предлагаем освободить от ведения бухучета максимальное количество малых и средних предприятий. Сегодня такое право даёт закон о бухгалтерском учете, но всевозможными поправками это право полностью ликвидировано, и мало кто может им воспользоваться. Ведь такое ведение бухучета - это дополнительные издержки, дополнительные необоснованные издержки для предприятий.
         Законопроект о торговой деятельности, который будет скоро рассматриваться в Государственной Думе, сегодня здесь уже упоминался. И это ещё один ключевой, может быть, момент, который нельзя обойти вниманием. Дело в том, что непонимание того, что без обеспечения 100-процентной уверенности предпринимателя в имеющейся возможности сбыта произведенной ими продукции никакие меры, о которых мы говорим, работать не будут. Надо четко понимать, что толку производить продукцию, если ларьки закрыли, несетевых магазинов не осталось, ярмарок практически нет. И где вы собираетесь реализовать партию только что произведенной продукции? Нигде.
          Все законы о торговле, которые существуют во многих штатах Америки, их там порядка 800, имеют своей основной целью отнюдь не регулирование отношений между поставщиками и потребителями, а защиту малых форм торговли. Поскольку там существует понимание того, что без существования этих малых форм говорить о производстве нереально.
         Поэтому мы предлагаем в законе о торговле обязать муниципалитеты проводить еженедельные муниципальные ярмарки максимально доступные для местных товаропроизводителей. То есть, следует взять тот опыт, который имеется в Западной Европе, в развивающихся странах. В каждом муниципалитете назначается один день в неделю, в который он проводит ярмарку, и так по кругу. Значит, любой производитель будет точно знать: если он что-то производит, то его продукция будет востребована местным населением, у него всегда есть возможность поехать торговать своей продукцией сегодня в один городок, завтра в другой, послезавтра в третий, что он каждый день сможет торговать. Стоило бы, наверное, ввести в Закон "О торговле" классификацию торговых предприятий для того, чтобы потом попытаться в Налоговом кодексе обеспечить некие преференции для различных типов торговых предприятий. Потому что Закон "О торговле" это, безусловно, сделать не может. Но, по крайней мере, следует задуматься о том, какие формы торговли существуют и какие налоговые преференции и на каком основании можно было бы таким малым предприятия предоставить именно с целью их защиты как поставщиков от дискриминационных практик торговых сетей.
          Далее, следует запретить предлагать и требовать бонусы. Я хочу подчеркнуть: не только требовать, но и предлагать. Потому что первоначально идеология запрета бонусов в тех законах, которые существуют в других странах, заключалась именно в запрете предлагать бонусы как способ защиты малых предприятий, у которых ниже рентабельность и которые никогда не смогут предложить крупным торговым сетям такие дополнительные бонусы, которые могут предложить крупные производители.
          И ещё об одной теме технического регулирования, которая тоже сегодня обозначалась. Она касается и того, что я только что сказал по поводу торговли. Дело в том, что в сегодняшних условиях многие сетевые организации хотят работать и хотят брать товар у малых предприятий, но не могут. Просто потому, что существует целый ряд вот таких шлагбаумов, барьеров, которые не разрешают малому предприятию поставлять произведённые ими товары в розницу. Не только в крупную, в любую розницу. Именно поэтому и маленькие магазинчики, и маленькие ларьки, и сельпо, и кто угодно торгует однотипным товаром. Потому что сертифицировать его по всей линейке, по сути, могут только крупные поставщики. Для малого предприятия стоимость сертификации сопоставима с себестоимостью самого производимого ими товара.
         Поэтому не устранив этот барьер, не отменив обязательную сертификацию, мы никогда не сможем создать пригородное животноводство и земледелие. Мы никогда не сможем реализовать прямые связи между переработчиками, маленькими переработчиками сельскохозяйственной продукции и мелкой розницей в городах, в том числе, и общепитом в городах. Потому что это просто нереально. Сегодня этой отрасли у нас не существует. Потенциал здесь колоссальный. Декларация производителя, как во всех странах, за его подписью и введение строжайшей, вплоть до уголовной ответственности за правильность декларирования. Результат: товар в четыре часа еще был на грядке, а в шесть часов он уже на прилавке. Иначе как минимум 30 дней сертификации.
         Почему свежая продукция до сих пор еще есть на прилавках в наших магазинах, не понятно. Действующая нормативно-правовая база отрицает такую возможность по определению. Решать все эти вопросы достаточно тяжело, поэтому здесь опять-таки большая надежда на поддержку депутатов Государственной Думы.

     6.Салмин А.П., депутат Тюменской областной Думы

          Уважаемый президиум, уважаемые коллеги! Как неоднократно заявляли Президент Российской Федерации Д.А.Медведев и премьер-министр В.В. Путин, малый и средний бизнес является ключевым звеном в переходе страны с сырьевого на инвестиционный путь развития. В этих целях в мае прошлого года в Тюменской области был создан совет по развитию малого и среднего предпринимательства, который возглавил губернатор. Мне поручили в совете руководить сектором среднего бизнеса.
         В первую очередь мы попытались определить, что такое малый и средний бизнес: это отрасль или это что-то иное? В конечном счёте поняли, что это не отрасль, это всего лишь форма работы в отрасли. К своему удивлению мы обнаружили, что качественных отраслевых данных просто нет, а особенно их нет по отношению к малому и среднему бизнесу. Обратите внимание только на следующий факт. Если федеральный закон "О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации" был принят в июле 2007 года, то форма, сведения о производстве продукции малым предприятиям была утверждена Росстатом только в сентябре 2008 года. Собираемые им данные не учитывают специфику малого бизнеса и представляют собой как бы среднюю температуру по больнице. В результате мы не знаем, сколько конкретно товаров и услуг производит малый и средний бизнес в каждой конкретной области.
         В поисках информации мы обратились в отраслевые союзы и Торгово-промышленную палату как местного, так и федерального уровня. Но и там нам не смогли представить полных данных, поскольку членство в этих организациях является добровольным. Эти объединения не набрали необходимого количества предпринимателей, чтобы адекватно представлять интересы всего малого бизнеса и иметь полную картину его состояния.
         Параллельно нами были организованы серии мозговых атак с участием  представителей малого и среднего бизнеса, а также органов власти, контактирующих с предпринимателями. Чтобы диалог прошёл в откровенной и неформальной обстановке, встреча с каждой категорией участников проводилась изолированно друг от друга. Группы отвечали на один и тот же вопрос.
         Уже в самом начале нашей работы мы получили очень интересный и ценный результат. Оказывается, различия между потребностями малого и среднего бизнеса, даже в рамках одной отрасли, гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Например, ключевая проблема для малых предприятий общепита - это персонал. Они не могут его готовить, у них не хватает средств. Для среднего бизнеса серьезные проблемы вытекают из 155 закона, который выбивает его из единого налога. Вот мы работали с рестораторами, у нас их две сети по 7- 8 ресторанов. Раньше все они , а это 500 человек работников, сидели на одном юридическом лице и пользовались этим налогом. Сегодня это 7 юридических лиц малого бизнеса, то есть на них резко возросла нагрузка, связанная с организацией и ведением бухучета.
          В рамках единого правового поля представители малого и среднего бизнеса чувствуют себя по-разному. Каждая наша попытка собрать за одним столом представителей малого, среднего и крупного бизнеса одной и той же отрасли оканчивались полным непониманием - настолько различна оказалась специфика их деятельности.
         Очень интересным оказался опыт отраслевых союзов, Торгово-промышленной палаты и других объединений. Существующие объединения, по мнению предпринимателей, представляют интересы либо определённых, причём, закрытых групп, либо только крупных игроков, либо конкретного частного лица, которое хотело бы через участие в объединении решить свои личные проблемы. Многие предприниматели опасаются, что крупные игроки могут превратить отраслевые союзы в карманные организации, что сделает их неэффективными для большинства в нём состоящих. И это является одним из основных тормозов включения широких кругов предпринимателей в деятельность этих союзов.
         В конце каждого мозгового штурма мы обязательно задавали один и тот же вопрос: нужен ли вам отраслевой союз, который помогал бы выражать в лоббировании ваши отраслевые интересы? Готовы ли вы платить взносы? Готов ли кто-нибудь из вас возглавить его? Ответы были одни и те же: отраслевые союзы необходимы, платить взносы готовы, но, исходя из принципа - малое предприятие - маленькие деньги, среднее - средние деньги. Возглавлять союз не готов никто.
          Успешное развитие бизнеса требует постоянного законотворческого сопровождения. Законодательство, отстающее от практики жизни, становится реальным тормозом на пути развития производства. Принятию эффективных, востребованных временем нормативных актов в настоящее время препятствует информационный разрыв между теми, кто разрабатывает и принимает законы, и теми, кто этими законами пользуется. Как же восстановить связь между субъектом и объектом управления? Мы рассмотрели мировой опыт, и нас заинтересовала немецкая модель как наиболее гармоничная. Эта проблема решена в Германии соответствующим федеральным законом, согласно которому все германские предприятия, находящиеся в стране, исключение составляют ремесленники, сельскохозяйственные фирмы, а также лица свободных профессий, должны состоять членами торгово-промышленных палат.
          Считаю, что без отраслевого координатора, в функции которого входило бы выстраивание связей как внутри отрасли между малыми, средними и крупными секторами, так и отраслью и властью в целом, нам не произвести существенных изменений в экономике. Но согласно закону создание этих союзов лежит на самих предпринимателях. А предприниматели сами без помощи государства, без принятия нормативных баз по принципу германской модели не в состоянии создать ни местные, ни федеральные организации, которые по-настоящему бы могли защищать их интересы.
         Органы власти Тюменской области поддерживают данную работу. В рамках президиума совета по развитию малого и среднего предпринимательства ведётся диалог с предпринимателями. Однако вопрос, озвученный мной, выходит за рамки полномочий органов власти субъектов Федерации. Такого рода решения должны приниматься на федеральном уровне. Поэтому предлагаю восстановить отраслевое координирование через реформирование Торгово-промышленной палаты Российской Федерации как законодательное, так и структурное. Выделить в рамках ТПП два основных направления работы. Во-первых, координирование саморегулирующих организаций, это та перспектива, которая нас ожидает. Речь идет о том, чтобы принять на себя часть государственных полномочий в некоторых сферах. И, во-вторых, координация отраслевых союзов, которые на сегодняшний день работают не понятно как. Сейчас власть получает информацию о самочувствии всего бизнеса от крупного бизнеса. Малый и средний бизнес никто не слушает. Существенного механизма, действенного механизма обратной связи на сегодняшний день нет.
         Резюмируя своё выступление, хочу сказать следующее. Без оперативной обратной связи с малым и среднем бизнесом, без налаженной системы получения информации о его самочувствии в каждой отдельно взятой отрасли нам не создать нормальной правовой базы как на уровне Федерации, так и на уровне субъекта. Я бы сказал так: правильные законы можно написать только с учетом трёх составляющих. Это информация, мы получаем её в статистике. Это знание, знание есть, наверное, в правительстве и в Думе, потому что там существуют соприкасающиеся профильные комитеты и департаменты. А вот понимание есть только в отрасли. И если мы не сможем напрямую привлечь в отрасли малых и средних игроков, построить с ними механизм обратной связи и вовлечь их в законотворческую работу, нам не создать нормальные законы.

     7.Шаров А.В., директор департамента государственного регулирования малого и среднего предпринимательства Министерства экономического развития Российской Федерации
          Уважаемые коллеги, хотел произнести почти праздничную речь, но вот смотрите, сегодня в 11 часов здесь был "парламентский час" по вопросам развития саморегулируемых организаций в строительной отрасли. Яблоку негде было упасть. Здесь были первые лица компаний, люди толпились в коридорах. И вот смотрите, мы рассматриваем вопросы малого бизнеса: много ли здесь руководителей компаний? Я думаю, единицы. Треть примерно, я смотрю, треть - это представители субъектов Российской Федерации, я их в лицо знаю. И часть - это представители общественных объединений.
         На самом деле Россия здесь не одинока. Мне попался очень интересный доклад о лоббистской деятельности в США. Вы знаете, какой бюджет тратится на лоббизм малым и средним бизнесом США от общего лоббистского бюджета? Один процент. Но если мы сравним, сколько там малых компаний, и уровень развития экономики, и уровень развития малого бизнеса, то, может быть, они себе могут позволить один процент тратить, мы не можем себе позволить даже такие скромные цифры. Поэтому совершенно справедливо то, что здесь уже было сказано: за 8 лет из 15 решений мы приняли только три решения. Значит, вот такова наша рыночная сила и государственная сила, что мы, к сожалению, пока можем даже не в масштабе пятилетки, а в масштабе восьмилетки говорить о каких-то частичных победах.
         И все-таки победы есть. Я думаю, не так всё грустно Я внимательно слушал сообщение "ОПОРы" и обратил внимание, что такой бич малого бизнеса, как административные проверки, среди всех факторов, мешающих его развитию, был поставлен на последнее место. Вы обратили внимание, нет? Первые три места занимают такие проблемы, как, во-первых, кредитование. Да, здесь государство может влиять, но, наверное, опосредованно. Во-вторых, спрос на продукцию. И третья позиция была связана с доступом к финансовым ресурсам. Налоговые вопросы оказалось где-то в серединке. А вот то, что касается проверок и коррупции, их доля составляет, по-моему, 6-7 процентов по сравнению с 43 или 45 процентами, которые приходятся на другие факторы. Другими словами, все привыкли, значит можно работать.
         Итак, как государство может влиять на спрос? У нас сегодня парламентские слушания, я так понял, не вообще о развитии малого бизнеса, а о его законодательном обеспечении, поэтому хотел бы сосредоточить внимание на законодательных инициативах и на оценках тех законов, которые только что вступили в силу.
         Спрос, основной инструмент - это госзаказ. Госзаказ - это действительно реальный инструмент для малого бизнеса, от доступности госзаказа, по сути, зависит выживание очень многих компаний. Мы приняли ряд решений, сделали спецторги для малого бизнеса, увеличили долю закупок у малого бизнеса, закрепив это законодательно, и, более того, я жду того времени, когда первые чиновники будут оштрафованы за то, что они не распределили заказ между малыми компаниями, не провели спецторги.
         Ну и, наконец, системное решение вопроса доступности госзаказа для малого бизнеса. Это электронные площадки, электронные торги, потому что это наиболее прозрачная система, которая уравнивает предпринимателей от Калининграда до Владивостока. На наш взгляд, развитие тех идей, которые заложены в законе о государственных закупках, позволит обеспечить спрос, устойчивый спрос, гарантированный спрос на услуги малого бизнеса.
         Вторая тема - налоги. Тоже много сделано, увеличен порог до 60 миллионов, кстати говоря, по упрощёнке. Я думаю, это решение спасёт многие малые компании, которые ещё вчера, может быть, раздумывали над тем, закрыть им бизнес или уйти в тень. А сейчас, в 2010 году они вполне комфортно до 60 миллионов рублей будут платить 6 процентов налога. Скажу, что нигде, ни в одной стране такого большого оборота, эквивалентного 2 миллионам долларов, и 6 процентов налога с этой суммы просто нет. Обычно цифры такие: 120 тысяч долларов, 100 тысяч долларов, где-то 50 тысяч долларов и так далее. Надо этим пользоваться и, мне кажется, это большое завоевание и Государственной Думы и общественных объединений, предпринимателей и правительства.
         Я соглашусь, что у нас огромный потенциал заложен в такой системе, как патент. Мы сейчас готовим соответствующий законопроект и вместе с Минфином будем предлагать ряд новаций по патенту. Прежде всего, эта новация состоит в том, чтобы предоставить право регионам расширять перечень видов деятельности, которые переводятся на патент. Это во-первых.
         Во-вторых. Основные доходы от патентной системы передать на муниципальный уровень. Потому что патент, давайте, руку на сердце положим,  это, в основном, тень. И до тени субъекты Российской Федерации никак не дотянутся, слишком далеко, и накладно, и муторно. И уж глава муниципалитета, я думаю, сам заинтересован в том, чтобы предприниматели выходили из тени. И если мы сделаем разумную патентную систему, то, по моей оценке, до миллиона предпринимателей в стране у нас должны быть на системе патентов.
         С налоговыми инновациями связан вопрос бухгалтерского учёта. Вы знаете, какое-то время назад я тоже разделял подход: зачем бухучёт. А тогда скажите, а как быть с кредитованием? Вообще, как быть хоть с какой-то цивилизованностью бизнеса? Мне кажется, стоит вести разговор не о том, чтобы вообще отменить бухучет, а, скорее, о том, что нужен упрощённый стандарт бухгалтерского учёта для малых компаний. Кстати говоря, в правительственном варианте законопроекта о бухгалтерском учёте содержится норма о том, что будет упрощённый стандарт для организаций малого бизнеса. И, на самом деле, нам надо, мне кажется, вместе с общественными объединениями такой стандарт предложить. Тем более, что конструкция меняется, и правительство по закону о бухучёте само стандарты не разрабатывает. Оно одобряет те стандарты, которые разработаны соответствующими ассоциациями. Просто надо поработать нам на эту тему.
         Вопрос доступа к финансовым ресурсам по кредитованию имеет исключительную важность. Я считаю, что принятый Госдумой закон о кредитных кооперативах позволит обеспечить приток миллиардов рублей в эту сферу. Это очень важный элемент инфраструктуры - кредитование малого бизнеса, но ещё больший эффект мы ждём от закона о микрофинансовой деятельности, о микрофинансировании. Идёт он тяжело, но я знаю, что уже в ближайшее время планируется внесение этого законопроекта в правительство, что очень важно - уже в согласованном виде: Минфин, и Минэкономразвития, и Центральный банк. Мы рассчитываем, что если не в эту сессию, то в весеннюю этот законопроект будет принят.
         Что касается проверок. Два слова о нашей оценке закона, который вёл уведомительный порядок открытия своего дела. Вот кризис кризисом, а мы посмотрели по официальной статистике: за два месяца подано тысячи уведомлений от новых транспортных компаний. У нас вроде перевозки падают. Тысячи новых малых транспортных компаний по всей стране подали уведомление, что они начали свой бизнес. А вообще, за три месяца вот такие уведомления в сфере общественного питания, розницы, перевозок подали 2,5 тысячи компаний.
          Есть, конечно, анекдотичные случаи, когда пишут просто в Роспотребнадзор письмо: я такой-то уведомляю вас, что я начал деятельность кафе по такому-то адресу. Это о чём говорит? О слабой информированности людей, о том, что люди просто не знают, что, оказывается, есть формочка, которую надо заполнить, она из двух страничках. Нет, пишут от руки на деревню дедушке.
         Мы знаем, что рядом депутатов Госдумы внесён законопроект, который предлагает ряд новаций в 294-й закон о проверках. В частности,  такая новация, как дача согласия прокурором на внеплановые проверки любых видов бизнеса: малого, среднего, большого. Мы поддерживаем такое предложение по одной простой причине. К малому бизнесу стали ходить меньше, но переключились на средний. В общем, как и предсказывалось. Поэтому, мне кажется, вот эту нишу надо закрыть. Генпрокуратура, насколько я знаю, тоже такое предложение поддерживает. И, наконец, мы должны расширить перечень тех видов деятельности, бизнес которых можно начать в уведомительном режиме. У нас есть такие предложения, и мы готовы ими поделиться.
         Наконец, мы решили вопрос по непроцессуальным положениям милиции, но не довели до конца эту работу, потому что в Госдуме буквально застрял большой законопроект, по которому предполагается лишить МВД функций по проверкам на потребительском рынке по 55 составам. Мы просто обязаны, и уже есть поручение президента на эту тему, в эту сессию выпустить этот законопроект. Я думаю, это здорово снизит давление на бизнес на потребительском рынке.
         Наконец, хочу сказать, если кто не знает, что на правительстве был одобрен законопроект, который впервые, вот что удивительно, впервые вводит ответственность проверяющих за грубые нарушения законодательно установленных требований к проверке. Этот законопроект скоро поступит в Государственную Думу, мы рассчитываем, уже в ноябре месяце. Не знаю, успеем ли мы принять его в эту сессию, скорее всего, нет, но, может быть, в начале следующей сессии. Мы будем просить принять законопроект в ускоренном режиме.
         Далее, у нас в багаже разработанный проект закона о лицензировании, его новая редакция. Я сейчас не буду говорить обо всех нормах, скажу только об одной. Норма касается продления действия лицензии. Многие знают, что такое продлить лицензию. По сути, это получить её заново. Люди за год подают документы, мучаются, платят всем и часто не могут продлить. Мы хотим предложить норму другую. Если не было грубых нарушений лицензионных требования, а они все прописаны у нас, эти грубые нарушения, то тогда продление лицензии осуществляется в пятидневный срок. Просто подается заявление, и если в реестре не было грубых нарушений, то продление происходит в пятидневный срок. На наш взгляд, это снимет остроту проблемы по продлению.
         Мы сейчас в правительстве и в министерстве, скажем так, начали новый раунд по борьбе с административными барьерами. В результате чего, я думаю, к весенней сессии будет подготовлен большой законопроект с внесением изменений в десятки законов по отраслям: строительство, торговля, сельское хозяйство, общественное питание и так далее по снятию наиболее болезненных и самых дорогостоящих для бизнеса административных барьеров. Мы сейчас на экспертном уровне и в рамках правительственной комиссии по административной реформе такую работу начали. Результатом будет большой пакет законопроектов.
         И, наконец, на наш взгляд, нам надо приступить к таким системным вопросам, которые касаются регистрации предприятий, в том числе в электронном виде. Нам надо вернуться и посмотреть такой вопрос, который кажется многим предпринимателям абсурдным, когда предприятие имеет несколько регистрационных номеров в разных службах, чего нет вообще ни в одной стране мира. Мы должны обеспечить быстрый старт компании, чтобы компания могла зарегистрироваться и в налоговой, и во всех фондах и так далее со своего компьютера. Вот это очень принципиально.
         Как видите, планов у нас много. Мне кажется, мы сделали достаточно много для того, чтобы бизнесу комфортно было себя чувствовать, но не достаточно. Таким образом, призываю всех: и коллег депутатов, и общественные объединения, предпринимателей в регионах не сбавлять темп, а, может быть, его даже увеличить, и пополнить пакет законопроектов и принятых законов в интересах развития малого бизнеса.

     8.Плескачевский В.С., председатель Комитета Государственной Думы по собственности
          Я, наверное, разочарую тех, кто пришёл сюда исключительно для того, чтобы услышать конкретные меры, которые завтра или послезавтра могут быть приняты Думой или правительством, и на этой основе уточнить свои бизнес интересы.

          На самом деле я хотел поговорить совсем о другом. Много лет назад мы обнаружили, что любые тактические изменения, меры текущие, начиная с налоговых послаблений, другие меры, связанные, скажем так, с абстрактным уменьшением полномочий власти в отношении к бизнесу вообще и к малому в частности, в целом дело хорошее. Это относится и к большей части из того, что перечислил Андрей Владимирович - дай бог ему жизни, чтобы у него хватило её на то, чтобы всё это исполнить. Но хватает ли этого для того, чтобы бизнесу было комфортно или нет? И, в первую очередь, опять же малому бизнесу. Оказывается, нет.
         Комитет по собственности много лет занимается проблемой регулирования предпринимательской профессиональной деятельности. Поэтому под этим углом зрения нам видны другие проблемы, о которых мы не устаём постоянно напоминать. И это проблемы, которые, я бы сказал, стратегические по отношению к тактическим, о которых говорит сегодня правительство.
         Первая проблема. А зачем помогать малому бизнесу? Надо же для себя определиться, в конце концов. Это что, некая такая форма патернализма, форма благотворительности, когда бизнес вдруг не может существовать без какой-либо помощи. Но кто-нибудь задавал себе вопрос, на самом деле: а до какой степени вот это правильно?
         Бизнес, вообще-то говоря, в такой идеальной конструкции - это система, это она оказывает помощь всем остальным в форме налогов, в форме трудоустройства и так далее. А в чём здесь проблема? Почему нужно помогать малому бизнесу? Подсказка на самом деле такая на этот вопрос: малый бизнес во всех абсолютно юрисдикциях и, в первую очередь, в разных экономиках, имеет совершенно другую функцию, нежели, чем крупный бизнес и так далее.
          Я не знаю, обращал ли кто-нибудь внимание на то, что в российской юрисдикции по-прежнему малый бизнес трактуют как простое предпринимательство, которое является источником существования бюджета. При этом в большинстве экономик обращают внимание на то, что у малого бизнеса невероятная по размерам социальная функция. Это Рубикон. Потому что если мы вдруг примем, что малый бизнес в нашем по Конституции социальном государстве имеет высокую миссию, то есть не только миссию налогоплательщика, то, может быть, у нас гораздо глубже поменяется к нему отношение. И мы сможем тогда не только тактическими мерами, о которых говорил Андрей Владимирович, суть которых: тут немножко налоги снизим, там немножко уменьшим проверки, повлиять на ситуацию с целью создания комфортных условий для малого бизнеса.
          Так вот основная миссия малого бизнеса во всех развитых экономиках - это обеспечение самозанятости и самофинансирования населения. То есть, в некотором смысле это публичная функция, это функция органов власти, если угодно, вместо бюро по трудоустройству заниматься стерилизацией огромного количества избыточных трудовых ресурсов и самообеспечением огромного количества населения.  То есть, если воспринимать малый бизнес не просто как налогоплательщика, а как лицо, которое способно создать некую добавленную стоимость, обеспечивая при этом приемлемое существованием самого себя, членов своей семьи и ещё 3, 5, 10, 15, 20 граждан, создавая каждому из них рабочее место.
         Тогда оказывается, что вместо абстрактных бюро по трудоустройству нам нужно сегодня думать о создании условий для этой массы людей, инициируя их и создавая условия для реализации их инициативы. И окажется, что это функция государственная по существу. И тогда не будет никто из чиновников говорить о льготах налоговых малому бизнесу, а будет говорить, например, о налоговом режиме. Не будет говорить о неких послаблениях в бухучёте, а будет задумываться, а зачем он нужен этот бухучёт. Но если  речь идёт, допустим, о кредитовании, можно построить систему бухучёта для целей кредитования. Потому, что нужно для целей кредитования? Обеспечение. А для целей обеспечения нужно ли вести 100 регистров бухгалтерского учёта в вашем балансе, через которые реально отслеживается 3, 5, 10 регистров? Конечно, нет.
          Поэтому, конечно, в этом смысле эта проблема, если говорить о бухучёте, сопрягается с проблемой реформы бухучёта в России вообще. Мы, например, утверждаем, что переход на МСФО, то, чем живёт весь мир, международные стандарты финансовой отчётности, в России посредством Министерства финансов не возможен. Потому что речь идёт о более сложных процессах. Как в мире стандарты реализовывались и в чём суть этих стандартов? Оказывается, что есть общие принципы бухгалтерского учёта, у которых есть три назначения - это статистика, фискальный и управленческий учёт. Что-то мне подсказывает, что управленческий учёт не дело государства вообще. Это не его забота. Как решим, так и сделаем. А вот статистика и фискальный учёт, да, это есть.
         Но если с этой позиции подходить к бухучёту, тогда что нужно учитывать у налогоплательщика под названием "малый бизнес"? И может оказаться, что эта будет конструкция, при которой водителю, умеющему водить автомобиль и оказывать транспортную услугу, не нужно иметь при себе бухгалтера. Нужно построить такую систему учёта: если у тебя оборот ниже определённого уровня, не нужен тебе вообще бухгалтер, значит не нужен и бухучёт в той форме, которая существует. Я сейчас говорю об этом просто как о частном примере, потому что таких примеров тьма.
         В 1990-м или 1991-м году, уже не помню, я защищал во втором своём экономическом образовании дипломную работу под названием "Невозможность существования малого бизнеса в среде материального производства в условиях 1990-1991 года". Уверяю вас, коллеги, вот та самая невозможность, которая была в 1990-1991 годах, ровно такую же невозможность мы имеем и сегодня. В принципе невозможность материального производства. В сфере услуг -  сколько хотите. А в материальном производстве нет. Почему? А потому что, по мнению Минфина, идёт транзит НДС, и в этом смысле малый бизнес порождает права крупных производителей болтов, гаек и так далее.
         Но дело не в том, что здесь в России существуют крупные производители болтов и гаек, а в мире их не существует. В мире, например в Японии, если предприятие производит ракеты, то болтов и гаек оно не производит для  этих ракет, там есть система малых предприятий, которые поставляют определённые комплектующие. Россия одна из немногих стран, которая от ракеты до гайки производит сама. При этом если бы кто-то взялся посчитать себестоимость этой гайки, то выяснилась бы вообще страшная цифра.
          Примеры, которые я привел, свидетельствуют лишь о глубоко системной проблеме, которая сводится к защите малым бизнесом своей миссии, своей функции, своего назначения, которое, ещё раз подчеркну, вообще-то говоря, в нашей стране с переходной экономикой является государственной по своему содержанию.
          Далее. А на ком лежит миссия создания среднего класса? На государстве? А каким образом государство может создать средний класс? Назначая каждого из присутствующих в зале представителем среднего класса или обеспечивая ему соответствующую долю доходов? Нет, конечно. На самом деле государство, которое 80  лет действовало на этой территории, резюмировало, что каждый человек имеет равные права, что все люди равны. Это неправда. Как минимум, есть такая категория ненормальных, безусловно, ненормальных, это отклонение от статистической нормы, потому что остальные нормальные привыкли работать с девяти до восемнадцати и получить свою толику в добавленной стоимости под названием зарплата. А вот те 2-3-5 процентов в любой экономике, в любой юрисдикции и есть национальное богатство, это люди, которые способны взять на себя риск создания прибавочной стоимости, риск коммерческого успеха, риск платежа - неплатежа перед теми людьми, которых они вовлекли в этот процесс. И в этом смысле значение малого бизнеса резко возрастает.
         На самом деле можно было бы бесконечно приводить примеры этого несоответствия: миссии и ее реального воплощения в государстве, в котором на сегодняшний день, надо признать, кому-то показалось, что основной валовой продукт создаётся добывающими компаниями и что так будет столетиями. Это неправда. Для того чтобы понять, насколько это неправда, попробуйте посмотреть статистику Соединённых Штатов или Германии. На сегодняшний день до 80 процентов валового продукта, я примерные говорю цифры, не придирайтесь, в таких развитых экономиках создаются малым бизнесом. В Германии порядка 60 процентов. Южная Корея пошла по пути создания крупных производственных конгломератов - чеболий. Собственно говоря, наша страна попыталась пойти сходным путем, создавая отраслевые монополии, госкорпорации. И вот мы с удовольствием услышали слова президента, что это вообще порочный путь, опасный путь, что надо задуматься: насколько это эффективно.
         Южная Корея сконцентрировала несколько чеболий, этих форм государственного капитализма, если угодно, по направлениям деятельности. В результате на коротком временном интервале был получен максимальный эффект. А теперь Южная Корея, осознавая, что она оказалась в зависимости от этих чеболий, мучительно пытается развивать малый и средний бизнес, стимулируя любыми деньгами создание условий для существования малых предприятий, потому что именно они обеспечивают, оказываются, диверсификацию экономики, её полноценную устойчивость. Сотни тысяч малых предприятий в мире ежегодно исчезают, но на их месте появляются новые. Это самая живучая форма, форма, которая пробивается через асфальт как гриб.
         Поэтому я сегодня хотел обратить ваше внимание исключительно на одно обстоятельство, а именно: нужно искать формы защиты своих интересов. И мой упрёк ОПОРе России состоит в том, что сегодня ОПОРА - это по-прежнему всего лишь обычная некоммерческая организация. К счастью для нас с вами она действует в силу своего авторитета, а не в силу полномочий, данных законом. По этой причине механизмы обсуждения идей, предложений, механизмы защиты интересов малого бизнеса на сегодняшний день представляют только десятка полтора-два человека в той ОПОРе , которую сегодня мы имеем. Убери этих 10 человек, и нет опоры.
          Сегодня в законе у нас есть только две формы. Первая называется саморегулируемые организации. Но там у них, надо признать, исключительно отраслевой признак просто по той причине, что мы не можем сегодня говорить, что оценщики и аудиторы могут быть свободным образом перемешаны с бухгалтерами и всеми остальными, допустим, бетонщиками. Поэтому вольно или невольно мы должны понимать, что есть профессиональные требования, специфичные для каждой из отраслей. Будь- то производители хлебобулочных изделий, производители молока и так далее. Но темой межотраслевых организаций сегодня заняты исключительно торгово-промышленные палаты. Единственный закон, который есть об общественной организации межотраслевого толка, - это Закон "О торгово-промышленных палатах". Уже восемь лет я предлагаю "ОПОРе России" задуматься над инициацией, хотя бы посильной, постепенной поправок  в законе "О торгово-промышленных палатах Российской Федерации". Потому что не только "ОПОРА России", но и РСПП сегодня не имеет тех полномочий, которые имеет Торгово-промышленная палата. Поэтому нужно говорить о создании институтов, которые, имея широкие полномочия, установленные законом, не те полномочия согласно закона о некоммерческих объединениях, которые им делегируются с низу, представляли бы интересы малого бизнеса системно, в силу своих обязанностей. Анализировали проблемы обеспечения защиты интересов малого бизнеса и выдвигали конкретные предложения. Подчёркиваю, никто не говорит о праве законодательной инициативы таких институтов, хотя бывают периодически такие нормы.
         Но очень бы хотелось построить модель, при которой, как в Чехии, закон по любому экономическому вопросу не может быть внесён в парламент, если он не прошёл слушания в национальной системе Торговой палаты. В которой, наверное, представительство малого бизнеса должно быть специальным образом обеспечено, в определённом смысле в оппонировании крупному бизнесу. У них несколько разные интересы и разные миссии.
          Наше общество находится в фактически переходной стадии, и, по нашему мнению, эта переходная стадия затянется ещё лет на 15 - 20. Нас регулярно сравнивают с Восточной Европой. Но при этом  давайте не забывать, что у них всего лишь 40 лет была общенародная собственность на землю, у них сохранились поколения людей с рыночным менталитетом. У них всегда была частная собственность, а у нас 80 лет её не было. И у нас не было владельцев частной собственности, и не было того человека, который правильно понимал бы слово "свобода". Поэтому о некоммерческих организациях со специальными функциями защиты интересов и формулирования стандартов и правил для предпринимательства наше общество в принципе не знает ничего. Последний гражданский институт, который мы, уже люди с сединами, знали хорошо, были комсомольские или партийные собрания.
         Напоминаю, что сегодня только один Закон "Об акционерных обществах открытого типа" устанавливает в структуре общего собрания специальные права для количества голосов десять плюс одна акция - это право инициации, 25 плюс одна акция - это право блокирования, 50 плюс одна акция - это право решения и 75 плюс одна акция - это право специальных решений. Ни Закон "О товариществах собственников жилья", ни Закон "О торгово-промышленных палатах" таких норм, где бы были гарантированы права меньшинства и соответствующим образом структурировано поведение этого общества, сегодня не имеет. Поэтому без возможности опоры на сам малый бизнес, без его собственной осознанной инициативы в защиту своих интересов системных проблем не решить. Будем, как и прежде, ставить заплатки.

     9.Замышляева Л.И., директор ООО ЦТО-Старк", член правления некоммерческого партнёрства "Алтайский союз предпринимателей"
         Я, представитель реального сектора экономики, учредитель ряда предприятий "Старк", приехала сюда, чтобы донести наши беды до депутатов. Хотела бы сразу сказать, что не согласна с тем, чтобы ввести какую-то особую систему бухгалтерского учёта для малого бизнеса. Потому что, если завтра меня как малый бизнес обяжут вести какой-то особый бухгалтерский учёт, то завтра прибегут налоговые инспекторы и будут искать лазейку, чтобы меня оштрафовать только за то, что я не так веду бухгалтерский учёт. Бухучет нужен участникам общества для того, чтобы видеть баланс, который позволяет судить о его хозяйственном положении и финансовом состоянии. Вот для этих целей, а не только для целей налогообложения и контроля за налогами со стороны налоговых органов нужно обязывать вести бухучет.
         Теперь о главном. Уже есть много законов, которые способствуют развитию малого бизнеса. Вместе с тем, малый бизнес топчется на месте. Почему так получается? Как водится, у нас в России есть две беды. Я не буду говорить о дорогах. Итак, первая беда - это чиновники, их количество, и вторая беда - чиновники и их безответственность. Что касается количества, то недавно В.Путин озвучил цифру: количество чиновников за 2007-й или 2008 год увеличилось на 20 процентов, в последующем году, видимо, в 2008 увеличилось еще, правда, не так кардинально, но в любой случае за последние годы, надо полагать, количество чиновников увеличилось в разы. Хорошо, что Дума приняла закон, ограничивающий проверки, но если будет много чиновников, если есть много чиновников, то они обязательно нарисуют какие-нибудь дурные инструкции и будут заставлять нас их выполнять.
         На сегодняшний день крайне необходимы или принятие соответствующего постановления правительства или ещё какие-то меры, которые резко сократят количество чиновников. И тогда бюджет пополнится за счёт сокращения наших издержек,  реально пополнится за счёт того, что я буду тратить своё время не на борьбу с чиновниками, а на реальное развитие своего бизнеса.
         Вторая беда - безответственность. Сегодня чиновники, когда с ними начинаешь спорить, говорят: не нравится, идите в суд. И мы идём в суд и доказываем в суде, что мы правы. У меня был такой случай, я четыре суда выиграла по трём земельным участкам. Мне не хотело их продавать одно из муниципальных образований, причём отказ был по одному и тому же основанию, то есть четыре раза администрация наступала на одни и те же грабли, четыре раза суд признавал действия этой администрации незаконными и удовлетворял наши требования. И благодаря решениям суда мы узаконили, вернее, приобрели три земельных участка, стали собственниками.
         При этом издержки, которые я понесла, государство из своей казны возместило, а что чиновник? А чиновник ни при чём. Я разговариваю с главой администрации, а он говорит: нет, наши действия никто не осудил, то есть да, удовлетворили ваше желание. Он даже не помнит, что решениями суда четыре раза его действия признавались незаконными. А почему? А потому что он не несёт никакой ответственности. Минэкономразвития, насколько мне известно, вышло с инициативой внесения изменения в КоАП, с тем чтобы привлекать за бездействия и незаконные действия чиновников к штрафам и к дисквалификации.
          Мы, Алтайский союз предпринимателей, представителем которого я являюсь, считаем, что необходимо предусмотреть и гражданскую ответственность чиновников по возмещению вреда в регрессном порядке. В соответствии со статьей 1069 Гражданского кодекса государство возмещает вред предпринимателю за неправомерные действия своих чиновников. Статья 1081 предусматривает возможность регресса причинителям вреда, коими являются чиновники, действия и бездействие которых суд признаёт незаконными и возмещает вред из казны государства. Предлагаем предусмотреть в процессуальных кодексах -  ГПК, АПК обязанность судей при признании действий чиновников неправомерными одновременно принимать решения о возмещении ими вреда, судебных расходов уже государству в регрессном порядке. Сейчас гражданская ответственность чиновников в принципе имеет место. В законах о государственной службе и муниципальной службе имеется норма права, где написано, что они несут административную, дисциплинарную и гражданскую ответственность, но это только на бумаге. Я попыталась у нас в Алтайском крае в арбитражном суде, в казначействе выяснить, а сколько же тех судебных расходов казне возместили чиновники. Я ни такого прецедента, ни такой статистики не нашла.
          Следующий момент. Отдельные законодательные акты предусматривают конкретные сроки ответа на заявления, жалобы, просьбы, обращения хозяйствующих субъектов. Однако за нарушение этих сроков чиновники тоже не несут никакой ответственности. В большинстве случаев руководствуются сроком 30 дней, который установлен законом  в Федеральном законе О порядке рассмотрения обращения граждан . Есть какие-то законы, которые предусматривают конкретные сроки ответа, а большинство законов не предусматривает. И поэтому мы с предпринимателями вынуждены месяцами ожидать соизволения чиновников решить какую-то проблему. И даже если они нарушают установленные сроки, никакой опять же ответственности не несут.
         Например, Жилищный кодекс предусматривает при переводе жилых помещений в нежилые очень лёгкую, казалось бы, на первый взгляд процедуру. Но я сама переводила одно своё помещение из жилого в нежилое. Мне на это потребовалось четыре года. Всякие разные инструкции, всякие разные положения о порядке перевода. И сроки, главное эти сроки не позволяют быстро решить проблему. Предлагаю утвердить законодательно обязанность рассмотрения всех обращений хозяйствующих субъектов и выдачу ответа на них в течение 10 дней, если срок не установлен конкретным законом.
         Второе. Предусмотреть общую норму ответственности чиновников за нарушение сроков рассмотрения обращений и выполнения определённых законом действий, а именно штрафы за каждый день просрочки. Тогда, наверное, побыстрее будут оборачиваться. И ещё, это предложение уже прозвучало. Оказывается, не мы только одни предлагаем закрепить законодательно, что отсутствие ответа чиновников в установленный законом срок должно восприниматься как положительное решение вопроса. Один из предыдущих выступающих назвал это молчаливым согласием. Очень хорошее предложение.
          Дальше. Споры предприниматели с чиновниками решаются в арбитражном суде. Практика знает много случаев, когда судьи руководствуются не Конституцией и законами, а только собственными убеждениями вопреки нормам права. Пример 159-й закон. Приватизация по инициативе арендатора прямо предусмотрена законом, но она игнорируется не только администрациями, но и судом. Опять собственный пример. Я в  Алтайском крае уже девять лет арендую помещение. Всего 77 квадратов. Когда с 1 января вступила в действие норма права, позволяющая нам проявить инициативу, мы написали заявление. Короче, мы написали уже три таких заявления. Я уже трижды обращалась в прокуратуру, что нарушается закон главой администрации. Первый раз прокуратура сказала - всё хорошо, прекрасная маркиза. Второй ответ был примерно такой же. И только на третий раз мне сказали - да, действия их неправомерны, мы вынесли ей предупреждение.
         И вот сегодня мне звонит директор предприятия и говорит, что наконец-то мы уже подготовили исковое заявление в суд и ознакомили главу администрации с этим заявлением, наконец-то принято решение о том, чтобы разрешить нам приватизировать это имущество, и будет произведена его оценка. Я посмотрела арбитражную практику и увидела, что есть прецеденты, когда суд говорит, что законом предусмотрены две процедуры: одна сверху, другая снизу, и удовлетворяет требования налогоплательщиков предприятий. Но есть, к сожалению, другая практика. Это в Волгоградской, Воронежской, Свердловской областях, где написано, что нет, нельзя. И ошибки судов дорого обходятся и предпринимателю и государству. Предлагается  с целью повышения ответственности судей за правомерность принимаемых решений предусмотреть ежегодную пересдачу  квалификационных экзаменов судьями, допускающими принятие неправомерных решений в более чем трёх случаях в течение года. А при неоднократных пересдачах предусмотреть дисквалификацию таких судей. Я понимаю, что суды должны быть и судьи должны быть независимыми. Но быть независимыми от законов нельзя.
          Дальше. В отдельных случаях чиновникам уже не нужны законы. Они сами придумывают понятия. А что хуже всего, по этим понятиям судят суды. Пример. Любая информационная система при поиске по критерию осмотрительность и осторожность выдаёт массу судебных решений. Эту массу решений спровоцировало ФНС. Суды выносят в основном решение в пользу налогоплательщиков с формулировкой - инспекция не доказала, что налогоплательщик действовал без должной осмотрительности и осторожности при выборе контрагентов. Но есть и другие решения (независимых) судов. Принятый НДС налогоплательщиком из себестоимости убирается, обороты по недобросовестным поставщикам исключаются из налогооблагаемой базы на прибыль, применяются штрафные санкции, насчитываются пени. И всё это взыскивается судом с проверяемого предприятия. А видимость закона создаётся за счёт использования пункта 6 статьи 169 Налогового кодекса, где указано, что счёт-фактура должна быть подписана уполномоченным лицом. Но ни в одном законодательном акте не предусмотрено, что налогоплательщик, получив от поставщика товар и счёт-фактуру, должен провести почерковедческую экспертизу подписи на полученном документе, запросить заверенную кем-то эту самую подпись для сравнения. Тем более не прописана ответственность предпринимателей за не сдачу отчётов и за неуплату налогов поставщиками.
        Во всех судебных решениях по этому вопросу национальные суды используют термины "осторожность" и "осмотрительность" для обвинения или для защиты налогоплательщиков. Однако такой нормы права нет. Есть понятия, и по этим понятиям, к сожалению, и судят наши суды. Европейский суд по правам человека неоднократно рассматривал аналогичные прецеденты. И рассмотрение он строит не на понятиях "осмотрительность" и "осторожность", как наши суды, а на уважении права собственности добросовестных налогоплательщиков и выносит решение в пользу добросовестных налогоплательщиков, указывая, что они не отвечают за деяния третьих лиц. В данном случае нормы международного права не волнуют ни наших налоговиков, ни наши суды. Действительно, нет ни одного судебного прецедента, вернее, решения, где бы была ссылка на нормы международного права. Вот пример по этому вопросу. Недавно одно из наших предприятий Алтайского союза предпринимателей чуть было не оштрафовали на 1 миллион рублей за то, что поставщики этого предприятия не заплатили вовремя налоги.
          Заканчивая, хочу вспомнить мой вчерашний разговор с предпринимателями. Молодые предприниматели, муж и жена, обращаясь ко мне, говорят: "Людмила Ивановна, вот скажите, мы молодые предприниматели, образованные, предприимчивые, создали рабочие места, платим налоги государству, родили  и воспитываем трёх детей. Скажите, почему нами не гордится Россия? Почему нас не уважают? Почему вместо уважения нас чиновники шпыняют?" Я бы вот такой вопрос хотела задать и депутатам Государственной Думы и получить на него ответ.

     10.Фадеев Д.Е., исполняющий обязанности директора департамента по законодательству Торгово-промышленной палаты Российской Федерации
         Я хотел отреагировать на выступление представителя Минэкономики г-на Шарова в той части, где он говорил о 60 миллионах рублей налогооблагаемой базы. Действительно, это решение мы очень ждали. Но нас удивило, что эта норма была введена лишь до 2012 года, а потом планируется вернуться, собственно говоря, к тому, что было ранее.
          Что, если совсем коротко, волнует применительно к законодательному регулированию малого бизнеса. Прежде всего, это замена ЕСН страховыми взносами. Мы опасаемся, что с 2011 года, когда на плательщиков упрощёнки и ЕНВД будет установлен максимальный страховой тариф в размере 34 процентов, а сейчас они только 14 процентов уплачивают в Пенсионный фонд, малый бизнес особенно в условиях финансового кризиса окажется в очень сложном положении.  И до 2011 года мы предлагаем исполнительной власти подумать над какими-то возможными законодательными путями выхода из сложившейся ситуации.
         Также вызывает опасение, что, например, если для плательщиков единого сельскохозяйственного налога на период 2011-2014 годов вводится поэтапное повышение страховых взносов, то есть в 2011 - минимальное, потом - чуть побольше, то почему-то для плательщиков  ОПСН уже с 2011 года вводится максимальный тариф, как я сказал, в размере 34 процентов от фонда оплаты. Данное решение требует определённой корректировки.
         Что касается иных предложений, они у вас, спасибо организаторам слушаний, есть в раздаточных материалах. Я только коротко хотел бы остановиться на двух моментах - это 294 ФЗ о государственном контроле и надзоре. Мы сейчас прорабатываем такую новую инициативу. Летом этого года закон о некоммерческих организациях был дополнен нормой, по которой проверяющие всех уровней - и муниципального и общегосударственного не вправе запрашивать у юридических лиц и индивидуальных предпринимателей те документы и сведения и вообще информацию, которая может быть получена у иных государственных органов: органов статистики, налоговых органов, органов финансового контроля и надзора. Мы предлагаем, а я знаю, что Минэкономики нас в этом вопросе поддержало, ввести такую же зеркальную норму в 224 закон применительно только к документарным проверкам на все категории предпринимателей. Хотели бы в этом вопросе получить поддержку депутатского корпуса.
         И о госзакупках. Много нерешённых вопросов в налоговой сфере - это и заявительный порядок возмещения НДС, где установили высокий очень входной барьер в размере 5 миллиардов, что автоматически отсекает малый бизнес от получения возмещения в заявительном порядке. И банковскую гарантию получить сможет, я думаю, тоже не каждое малое предприятие.
         По госзаказу мы хотели бы выйти с инициативой в отношении действующей редакции закона, в которой  установлено, что государственные муниципальные заказчики обязаны осуществлять размещение заказов у малых и средних предприятий в размере не менее чем 10 процентов и не более чем 20 процентов от общего годового объёма поставок товаров. Мы предлагаем исключить верхний порог в 20 процентов и разрешить, тем самым, хозяйствующим субъектам и заказчикам действовать на свое усмотрение и установить минимальный порог в пределах 15 процентов, что будет стимулировать малый и средний бизнес.

     11.Виленский А.В., главный научный сотрудник Института экономики РАН
          Я рад тому, что у нас, в частности в Думе, потихоньку начинает вызревать понимание того, и об этом говорил Виктор Семёнович Плескачевский, что малый бизнес - это вовсе не статистическое понятие, как это прописано в нашем законе. Вот я столкнулся с госзакупками, и выяснилось, что идентификация понятия малый и средний бизнес у нас очень размыто. Нормы, которые есть в законе, при всей вроде бы казалось чёткости при применении на практике оказываются плохо работающими.
          Причина, на мой взгляд, в том, что сам закон о развитии малого и среднего предпринимательства Российской Федерации очень "сырой", сырой потому, что готовился чрезвычайно быстро. Причем Минэкономразвития полагал, что закон не нужен вовсе и само понятие "малый бизнес" тоже не нужно, что рынок всё расставит по местам, что помогать малому бизнесу не нужно.
          Когда был принят новый закон, там такие понятия были прописаны. В законе методом копирования европейского опыта были введены новые критерии отнесение субъектов в хозяйственные категории малый и средний.
Все очень обрадовались. Но вот сейчас начались проблемы. Выше названные  критерии изложены в статье 4 закона, и они всем известны. Это доля собственности, число занятых, выручка. Но далее в пункте 3 статьи 14 закона говорится, что поддержка не может оказываться в отношении таких субъектов малого и среднего предпринимательства, как: кредитные организации, участники соглашения о разделе продукции, игорный бизнес, по валютному регулированию и т.д. То есть перечисленные предприятия официально считаются субъектами малого и среднего бизнеса, но поддержки они получать не имеют права.
          Всё это противоречит смыслу логики отнесения субъектов хозяйствования к категории малый и средний бизнес. Субъекты малого и среднего бизнеса вне государственной и общественной поддержки, это, с точки зрения законодательного обеспечения, госрегулирования и управления, нонсенс. И этот нонсенс имеет место в действующем законе. В нормальной управленческой правовой трактовке субъекты хозяйствования в категории малое и среднее предпринимательство , официально не определённые для получения государственной поддержки, по сути, не должны являться субъектами малого и среднего бизнеса. В законе, наоборот, должны быть названы только те субъекты хозяйствования, на которые распространяется хоть какая-либо поддержка малого и среднего бизнеса. При этом нужно, наконец, понять, что российским малым предприятиям нужно помогать не потому, что так поступают в западных странах и кто-то из российских чиновников об этом узнал, находясь в очередной загранкомандировке.  И не потому, что так велело начальство, а потому, что в российской экономике малые предприятия выполняют особые социальные народно-хозяйственные функции, которые кроме них или вообще никто не выполняет или выполняет не так качественно.
         Малое предпринимательство, как и среднее, очень функциональное понятие, а вовсе не статистическое, как, это, по сути, прописано в действующем законе. Небольшие размеры предприятия сами по себе не могут служить основанием для поддержки таких субъектов хозяйствования государством, а, следовательно, и для того, чтобы официально относить их к субъектам малого и среднего бизнеса. Многие функции в экономике можно выполнять вообще без какой бы то ни было поддержки, в том числе и мелким предприятиям. Так делают во всём мире.
          Было совершенно правильно сказано, что водораздел между выделением понятий "малое и среднее предпринимательство должен проводиться не методом статистического разделения малых, средних и крупных предприятий и форм хозяйствования, а разделением между теми, кто особые функции выполняет, и теми, кто особые функции не выполняет. Напомню, что в США долгое время малыми в нефтехимии считались предприятия с числом занятых до полутора тысяч человек. Это было функционально нужно с точки зрения национальных интересов. У каждой страны есть собственные национальные интересы и имеется собственная специфика в перечне наиболее значимых функций малого и среднего бизнеса.
          В нынешнем законе перечислено очень скудное количество этих функций. Это как раз вот занятость населения, развитие самозанятости, а также уплата налогов. Замечу, что у нас, что касается самозанятости, по данным опросов, около 70 процентов российских малых предприятий - это вынужденные предприниматели, которые с удовольствием занялись бы каким-либо другим делом, будь у них такая возможность. Это очень интересный результат обследования.
         В других странах самая главная функция сейчас - это инновационность. У нас с ней совсем плохо. Функции меняются в зависимости от того, как идёт развитие событий, на какой стадии находится то или иное государство. У нас инновационность в реальности одна из самых последних функций по значимости.
          Из вышесказанного следует, что нужно чётко разобраться и законодательно прописать, какие особые, крайне нужные в нашей стране функции выполняет малый и средний бизнес. Это первое. Затем чётко законодательно идентифицировать субъекты хозяйствования, выполняющие такого рода функции. А уже под них можно и нужно выстраивать законодательное обеспечение и обеспечивать всю систему государственной и общественной поддержки. Так что действующий Федеральный закон "О развитии МСП" изначально ущербен в самом главном, его нужно править в самое ближайшее время.

     12.Кузин Д.Л., руководитель малого предприятия - переводческого агентства Премиум

          Спасибо большое за предоставленную трибуну. Малый бизнес не будут уважать до тех пор, ни пока нас по телевизору будут показывать, а пока реальная власть не будет нас слушать очно. Я один из руководителей переводческого агентства "Премиум". У нас оборот около 50 миллионов рублей, по формальным признакам мы относимся к малым предприятиям. Соответственно, у нас есть конкретные проблемы, присущие всем малым предприятиям, на которых я хотел бы здесь остановиться.
          Например, мы как переводческое агентство используем в своей работе так называемых переводчиков-фрилансеров. Все они работают дома, поэтому офиса у нас физически нет. Мы работаем в основном с госпредприятиями, с заказчиками и крупными клиентами. Им не требуется наш офис, мы всегда приезжаем к ним сами. Офиса физически нет, повторюсь. Тем не менее, налоговая инспекция требует, чтобы у нас был по договору арендован офис, хотя бы один квадратный метр, чтобы именно на нём зарегистрировать юридический адрес нашего предприятия. Для чего? В законе написано, что по месту юридического адреса должен находиться исполнительный орган, то есть генеральный директор. И кто из вас может себе представить, что на одном квадратном метре будет находиться мой генеральный директор? Конечно, нет.
          Более того, если налоговой требуется найти моего генерального директора, уж куда лучше найти его дома, по месту регистрации или прописки, которая до сих пор у нас в стране существует. Поэтому моё предложение состоит в том, чтобы разрешить иметь юридический адрес малым и средним предприятиям по месту жительства учредителя или одного из учредителей, или гендиректора, или по адресу специализированных, возможно, лицензированных организаций, таких, как, например, когда-то существовавшее в Москве Территориальное агентство по развитию малого предпринимательства (ТАРП). Оно предоставляло за деньги так называемое почтово-секретарское обслуживание, в том числе юридический адрес. Это было вполне удобно, туда всегда мог придти представитель любой организации, той же налоговой.
          Следующий момент. Я согласен по поводу ответственности чиновников за принимаемые решения, в частности, налоговых инспекторов. Я бы предложил ввести персональную материальную ответственность инспектора, который принял решение, которое в итоге в суде было оспорено налогоплательщиком. Тогда бы инспектора не только выполняли план по сбору с нас подозреваемых недоимок, но и отвечали бы за свои действия напрямую.
          Далее. Я не всегда работал в переводческом агентстве. Из своей прошлой жизни я хотел бы назвать две большие проблемы. Первое. Если собственники хотят сменить генерального директора, то сменённым директор считается только после получения выписки из ЕГРЮЛ. Но при этом заявление о смене директора в регистрирующий орган - налоговую инспекцию несёт предыдущий директор, такое заявление принимают только у него. В итоге, если директор не хочет уходить, то возникает момент судебного производства с предыдущим директором, чтобы принудить его подать такое заявление или признать факт смены гендиректора по решению собственников. Я бы предложил, чтобы регистрирующий орган изменял соответствующие данные в реестре при предъявлении решения собственников любым лицом, уполномоченным собственниками.
         И самый важный вопрос - это производительность труда. Я руководитель, сам работник наёмный, но, тем не менее, когда я работал директором промышленного предприятия, я хорошо познакомился с тем, что такое производительность труда, точнее её отсутствие. Мы говорим: кризис, мы должны сделать экономику несырьевой, инновационной, но в любом секторе отсутствие производительности труда работников это самый первый шаг к банкротству. На этот вопрос никто не обращает внимание. Я бы предложил законодательно ввести расчёт зарплаты для работников всего предприятия, включая управляющий персонал, по аккордной системе оплаты труда. Тогда каждый работник будет отвечать за то, что предприятие произвело.


    13.Зиновкин А.Д., представитель компании "Биохимсервис СТМ"
         Я являюсь представителем малого бизнеса в строительстве. Это строительная организация с оборотом до 10 миллионов рублей в год. С 1 января 2010 года в силу входит постановление Президента России А.Д. Медведева об упразднении ранее выданных лицензий в строительстве и вступлении всех строительных организаций в саморегулирующие органы, так называемые СРО. У меня на сегодняшний день существует лицензия, государственная лицензия, которая действует до 2012 года. Отменяя мою лицензию, государство должно исходить из того, что мое предприятие должно будет самоликвидироваться.
          Вы прекрасно понимаете, что такое сейчас вступить в СРО. Вступительные взносы, страховые накопительные взносы - это 300 тысяч рублей и в пределах 200 тысяч рублей - это ежегодный взнос в СРО, то есть всего 500 тысяч рублей. Такие выплаты для меня нереальны. Большинство таких предприятий как моё просто разорится или уйдёт, как говорится, в теневую экономику. Вот к чему это приведёт. А таких как я миллионы. Более того, я должен буду уволить работников своего предприятия, и такие как я предприниматели уволят десятки, сотни тысяч рабочих по стране. Армия безработных еще больше увеличится.
          Кто из парламентариев прорабатывал этот вопрос? Кто-то вообще подумал, к чему приведёт отмена государственных лицензий? Хотел бы услышать ответ на поставленный вопрос. Потому что вот сейчас один товарищ говорил, что для нас, представителей малого бизнеса, существуют муниципальные и  государственные контракты. Я, например, никогда ни одного муниципального тендера не выиграл. Почему? Меня просто не допускают до конкурса. В преддверии конкурса придумывают разные варианты его проведения. Дают дефектные ведомости. По дефектным ведомостям я должен искать все сертификаты на те изделия или материалы, которые я должен представить в комиссию. Естественно, я собираю эти сертификаты, а мне потом говорят перед комиссией: "Вот, извините, а вы не дали сертификат на грунтовку под покраску, и мы вас к конкурсу не допускаем". Так что выиграть какой-то государственный контракт практически не реально.

    14.Смирнова Н.Г., представитель правительства Ленинградской области
         Вы все знаете, что  увеличиваются средства бюджета - федерального и региональных, выделяемые на поддержку малого и среднего предпринимательства. В этой связи  актуальным становится внесение ряда изменений в Налоговый кодекс. Сегодня по бюджетному законодательству можно направлять деньги из бюджета разных уровней получателям только в форме субсидий. Так вот, важно, чтобы эти суммы, которые в форме субсидий направляются субъектам малого или среднего бизнеса, были освобождены от налогообложения. Это очень актуально для разных хозяйствующих субъектов. И для тех, кто работает на традиционной системе налогообложения, и для тех, кто на упрощёнке, и для физических лиц, если они как индивидуальные предприниматели платят. Это первое.
         Второе. Необходимо, на мой взгляд, в срочном порядке вносить изменения в Кодекс об административных правовых нарушениях, с тем чтобы суммы штрафов за одну и ту же провинность для индивидуальных предпринимателей и для субъектов малого предпринимательства уравнять. Это несправедливо, это недобросовестная конкуренция, когда на одном и том же товарном рынке услуг или производства и реализации товаров общество с ограниченной ответственностью, у которого один наёмный работник и одинаковый с индивидуальным предпринимателем оборот, и индивидуальный предприниматель, у которого может быть и тысяча и две тысячи работников на постоянной основе, по законодательству платит штрафы в соответствии с КоАПом в 10, в 20, а по некоторым позициям и в 200 раз больше физического лица. В этом одна из причин, почему сегодня новые бизнесы создаются в основном в форме индивидуального предпринимательства, при этом при федеральной бюджетной поддержке до 300 тысяч рублей как стартовое пособие. А Министерство регионального развития и Минэкономразвития, как ни странно, сравнивают субъекты федерации между собою по предпринимательскому климату, по уровню  развития предпринимательства только на основе зарегистрированных юридических лиц. По какой-то причине индивидуальные предприниматели в расчет не принимаются.
         Во многих регионах России индивидуальных предпринимателей в два, в три раза больше, чем юридических лиц. Только в Москве и в Санкт-Петербурге наоборот, потому что здесь имиджевая составляющая больше, чем те суммы штрафов, которые начинающим свой бизнес нужно выкладывать. Поэтому мы считаем, что это очень важный аспект несовершенства сегодняшнего законодательства в России, и очень хотели бы, чтобы это предложение была зафиксировано в протоколе. Также очень просили бы законодателей более чётко просматривать такие вопросы, как изменения в пользу предпринимателей норм одного закона и недоработка того же самого вопроса по другим законам.
          Так уже все знают, что в разработке находится законопроект, связанный с регулированием вопросов образования и утилизации отходов для предприятий малого предпринимательства. При этом оказывается, что если такого закона не будет, по другим нормам экологического законодательства  малый бизнес ждет просто финансовая катастрофа по штрафам. Или контрольно-кассовые аппараты. Для тех, кто торгует алкоголем в городах, контрольно-кассовая техника нужна. Очень многие этого не знают и обязательно попадут на штрафы. Тогда уж нужно как-то в законе сказать: те, кто находятся на едином налоге на вменённый доход, но, всё-таки реализуют алкоголь, тоже могут не пользоваться ККМ, либо отменить эту норму, чтобы специально не подводить малый бизнес под вот такую ситуацию.
         И последнее. Запрещена финансовая поддержка по 209-у закону тех субъектов малого и среднего предпринимательства, которые занимаются производством и реализацией алкогольной продукции для деревень. Есть предприниматели, которые занимаются несколькими видами предпринимательства, в том числе реализацией алкоголя, но не его производством. И в этом случае ничего такого плохого и страшно, на наш взгляд, нет, если мы их по этим другим видам деятельности поддержим компенсацией с процентной ставки по кредитам и так далее. Но сегодня Закон это запрещает.
         Я знаю, что потребительская кооперация во многих регионах России в деревнях обязательна. Чем они там только не занимаются - и сбором грибов, и ягод. У них от этой деятельности очень маленькие обороты, поэтому они еще реализуют и алкогольную продукцию. Хоть, может быть, это и не очень популярно, но, я думаю, что присутствующие поддержат меня, что такие бизнесы в сельской местности должны расти, что их нужно поддерживать, потому что предпринимательство в России - это не только бизнес Москвы и Санкт-Петербурга. Это я вам говорю как руководитель профильного комитета Ленинградской области, как один из основных разработчиков первой российской концепции 2001 года по малому предпринимательству, как заслуженный экономист Российской Федерации и человек, который профессионально занимается этими вопросами, имея не только соответствующее образование, но и желание действительно принести пользу на этом направлении.
          Может быть, Государственной Думе стоило бы все-таки ещё раз вернуться  к проблеме совершенствования законодательства, регулирующего сферы малого и среднего бизнеса в России. И в ближайшее время ещё раз пригласить регионы для дальнейшего обсуждение этой проблемы.
         В заключении еще несколько предложений. 294-й федеральный закон не распространяется на деятельность инспекций Федеральной налоговой службы. Так вот конкретное предложение: в статью 7 54-го закона о применении контрольно-кассовой техники и в статью 23 171-го закона о государственном регулировании как раз производства и оборота этилового спирта внести такие же требования по проверке предприятий малого и среднего бизнеса, как и в 294-м законе. То есть речь идет о решении относительно проведения проверочных мероприятий и предметов проверки.
217-й федеральный закон о малых инновационных предприятиях - кинулись сейчас малые предприятия в вузах регистрировать. Почему? Есть конфликт между статьями 298 и 296 Гражданского кодекса. Из-за этого они сейчас не могут соответственно регистрироваться, боятся. И о статистическом учёте предприятий малого бизнеса. Вот коллеги говорят о том, что, например, в Ульяновской области имеется 42 тысячи малых предприятий. Из них 40159 - это микропредприятия, и они не учитываются по статучёту. То есть учитывается только 4,6 процента предприятий. А это в рамках статистической погрешности. Поэтому здесь тоже надо было бы какое-то решение принять.

 

< ВВЕДЕНИЕ II. Рекомендации Парламентских слушаний >