АВ 2007г. Выпуск 1 Правовое регулирование участия граждан в обеспечении правопорядка
5. Ройзман Е.В., член Комитета Государственной Думы по безопасности.
Я был одним из соавторов этого законопроекта, мы были вынуждены тогда отозвать именно из-за того замечания правительства, что не учитываются ситуации, когда дружинник или общественник участвует в охране общественного порядка, получает травмы или, не дай Бог, убит. Был не проработан механизм. Я хочу чуть-чуть с других позиций.
Я на самом деле занимаюсь этой общественной работой, принимаю участие в обеспечении охраны общественного порядка с 1999 года. И кто екатеринбуржцы здесь есть, знают знаменитый фонд "Город без наркотиков". Я был один из его основателей. И сейчас прогремела на всю страну организация "Трезвый город". Это тоже наша организация, тоже я стоял у истоков. Они даже находятся у нас в одном помещении.
Надо сказать, что мы, когда начинали, что "Город без наркотиков", что "Трезвый город", это было просто восстание, самое настоящее восстание, потому что против наркоторговцев, против спиртоторговцев, потому что там, где власть не принимает мер, никто не имеет право запретить гражданам сопротивляться. Я думаю, я понятно, да, все говорю?
К тому, что Гудков коллега сейчас говорил, что у людей доходит до того, что проруби рубят на Волге в правоохранительных целях. Но у нас есть гораздо более жесткие примеры. ... все знали, что это крупнейшая перевалочная база, все знали, что дети вымирают, что огромный цыганский поселок занимается только торговлей наркотиков. Опера знают, там одна семья 200-килограмовую бочку ханки в неделю продавала. Все про это знали. Мер не принималось. Но зато, когда мужики взялись и поселок выжгли, там начался скандал и все, что отсюда следует. Все сидят. В конец концов, это люди, которые просто заступились за своих детей.
Поэтому проблем на самом деле много. Я с этими проблемами столкнулся сам. И мы, когда начали, мы сразу же вошли в конфликт. Первая сцена, торгуют наркотиками в городе в открытую. Мы взяли, отсняли, дали в СМИ. Первый вопрос от правоохранительных органов, кто снимать разрешил? Ничего себе! А кто запретил?
Начинаем следить за кем-то, знаем наркоторговец, знаем номер машины, следим, механизмов нет никаких, просто в прессу даем. Говорят, вы не имели право. Ничего себе! Наших детей убивают, а мы право не имеем.
Поэтому на самом деле, хотя нет никакой правовой базы, запретить-то тоже никто не может. И все, кто хочет честно работать, те найдут механизмы, найдут возможности и так далее.
Замминистра, статс-секретарь Николай Александрович Овчинников, он в то время у нас был в городе начальником ОВД, в то время, когда мы начинали. У нас с ним хорошие отношения были. И он мне однажды говорит: Женя, у вас ничего не получится. Я говорю: почему, Николай Александрович? Он с такой болью говорит, да потому что всем наплевать. На самом деле он гораздо жестче сказал. К счастью, он оказался не совсем прав. Кстати, он в свое время начинал тоже с комсомольских оперативных отрядов.
К счастью, он оказался не совсем прав. И по итогам работы, только фонд "Город без наркотиков" больше двух тысяч операций против наркоторговцев, причем все сидят. Общественная организация может себе позволить отслеживать всех вплоть до колонии. Судьи, которые у нас в городе, кто екатеринбуржцы, знают, если у нас судья дает маленький срок наркоторговцу или отпускают, этого судью могут показать по телевизору и сказать все, что об этом думают.
Поэтому на самом деле в общественных организациях у граждан возможности огромные. Понятно, никто не освобождает от налогов. Приходится платить все. У нас даже реабилитационный центр на ..., мы все платим, нам деться некуда. Мы платим точно так же и аренду, мы платим своим людям, кто работает. Ну, а куда денешься, пока не платит государство, будем сами. Но зато мы не зависимы, и никто нам не может запретить говорить правду.
А когда у нас появился "Трезвый город", представляете, всего несколько парней, втроем они начинали работать, за полгода 2005 удалось уронить смертность на 400 человек, а за 2006 - от первоначальной отметки еще на 800. То есть махонькая общественная организация, которая сумела заставить работать милицию, помочь милиции работать. И обеспечить все что можно, где-то закупочные деньги, где-то транспорт. Но 1200 человек за два года меньше умерло в области. Можно работать, можно сопротивляться.
Но я об этом могу долго говорить. Я еще раз скажу, что нет особых прав ни у каких общественных организаций, но никто у человека не может отнять права гражданина, права мужчины. Мы имеем право заступиться за своих детей, заступиться за свою страну.