АВ 2009г. Выпуск 19 Российский консерватизм: идеология, политика, экономика
Стандартный методологический принцип, согласно которому интерпретация любого простого и частного, локального и краткосрочного процесса (в частности, текущего состояния мировой экономики и экономики России, а также текущего мирового экономического цикла) требует предварительной трактовки более сложного и целого, глобального и долгосрочного процесса , определяет абсолютную (как бы это не представлялось, на первый взгляд, незначимым) необходимость интерпретации, в конечном счете, всемирной истории - как именно такого сложного и целого, глобального и долгосрочного процесса (составной частью которого и являются текущее состояние мировой экономики и экономики России, а также текущий мировой экономический цикл).
При этом ключевым условием такой интерпретации является одна из исключительно сложных и уязвимых областей исследований исторического процесса, а именно, структуризация, периодизация и систематизированная группировка периодов всемирной истории, трактуемого либо как стохастическое, либо детерминированное пространственно-временное движение, то есть возникновение, развитие и/или распад, в том числе смена, мировых или локальных (страновых или региональных) социальных, а именно, культурных - цивилизационных, экономических и политических процессов, систем и ценностей.
В традиционных и современных исторических исследованиях существует два предельных основных - отрицательный и положительный - подхода к решению проблем периодизации всемирной истории.
Так, отрицательный подход к решению проблем периодизации всемирной истории исходит из теоретической (и поэтому прикладной) невозможности построения адекватной, научно обоснованной периодизации всемирной истории в силу наличия достаточно очевидной (и не требующей доказательств) нелинейности, многовариантности и несравнимости всего многообразия социальных, а именно, культурных - цивилизационных, экономических и политических процессов, систем и ценностей, следовательно, неопределенности и поэтому произвольности любых критериев и схем периодизации всемирной истории.
Напротив, положительный подход к решению проблем периодизации всемирной истории исходит из того, что такая периодизация является не только возможной (несмотря на все вполне реальные вышеуказанные сложности), но и абсолютно необходимым способом достижения и, более того, ключевым условием собственно научной обоснованности (непроизвольности и субъективности), адекватности и сравнимости исторических исследований.
Более того, в соответствии с таким подходом, периодизация всемирной истории является необходимой для решения двух ключевых проблем: для определения предельных (начальных, прошлых и конечных, будущих) условий и, собственно, календарного времени начала и завершения социальных, точнее, культурных - цивилизационных, экономических и политических процессов, систем и ценностей, а также для определения их промежуточных (прошлых, текущих и будущих) временных состояний, то есть их места во всемирной истории.
Именно в силу этого различные варианты периодизации всемирной истории являлись неотъемлемой традиционной частью прошлых исторических исследований, главным образом, классические (относительно современные) варианты периодизации по цивилизационным критериям (цивилизациям-культурам - Данилевский, Шпенглер), экономическим критериям (стадиям хозяйства - Бюхер, Гиндельбранд), формационным критериям (социальным формациям - Сен-Симон, Маркс) и политическим критериям (формам правления - Макиавелли, Гегель), имеющие достаточно исчерпывающий характер и составляющие стандартный и универсальный фундамент для проведения любых, в том числе и современных вариантов периодизации всемирной истории.
Тем не менее, большинство и традиционных, и, главным образом, современных вариантов периодизации всемирной истории не позволяют в достаточно полной и адекватной степени решать вышеизложенные проблемы, поскольку имеют, как правило, несистемный, событийной и описательной характер, то есть основаны на группировке в порядке простой временной очередности формальных (и поэтому вторичных) исторических процессов, систем и ценностей, а также дат и событий, составляя, тем самым, основу для их множественной и субъективной (политической и ситуативной) оценки, в том числе для аналогичной трактовки причинно-следственных связей между ними, что результируется, в конечном счете, в их несравнимости и уникальности во всемирной истории.
Именно поэтому при существующих по настоящее время многочисленных попытках систематизированной периодизации всемирной истории, мировых и локальных цивилизационных, экономических, формационных и политических процессов, систем и ценностей, а также связанных с ними дат и событий, большинство и традиционных, и, главным образом, современных вариантов периодизации проявляют теоретическую и прикладную несостоятельность.
Вышеизложенное означает, что подходы к периодизации всемирной истории являются одними из ключевых условий идентификации каждой из основных политических идеологий: и либерализма, и социализма, и консерватизма, а также их сочетаний и противостояний в те или иные периоды всемирной истории, и именно поэтому являются необходимыми исследования этих идеологий, масштабов их сочетаний и противостояний не только (и не столько) в статическом ( субстанциальном ) состоянии (что является характерным для большинства современных исследований), но и, главным образом, в динамическом состоянии, то есть в философско-историческом контексте и системе координат, в рамках которых является возможным определение структуры и длительности периодов и, главным образом, общую направленность исторического процесса.
Иначе говоря, решения в рамках указанных идеологий вышеизложенных проблем всемирной истории, в том числе проблем интерпретации цивилизационных, экономических, формационных или политических процессов, систем и ценностей, а также проведения на всех (в том числе на высших) уровнях управления социальной политики являются различными в зависимости от принятия за их основу одного из трех фундаментальных философско-исторических концепций, то есть подходов к трактовке всемирной истории: прогрессивной, регрессивной или циклической философско-исторических концепций.
Именно методологическая и политическая принадлежность к той или иной из этих концепций и является ключевым признаком, определяющим фундаментальные различия между либерализмом, социализмом и консерватизмом, поскольку в рамках каждой из этих концепций одни и те же исторические - цивилизационные, экономические, формационные и политические события, а также процессы, системы и ценности квалифицируются на, соответственно, три варианта: прогрессивные, регрессивные и циклические события, а также процессы, системы и ценности, а всемирная история приобретает, соответственно - либо прогрессивный, либо регрессивный, либо циклический характер.
Собственно, тот или иной подход к динамической и, главным образом, детерминированной (а каждый из этих подходов имеет именно детерминированный характер, основанный на действии во всемирной истории, соответственно, либо прогрессивных, либо регрессивных, либо циклических закономерностей и тенденций) направленности этих событий, процессов, систем и ценностей и является основой для классификации социальной политики на три соответствующих типа: прогрессивную, регрессивную и циклическую социальную политику, общим для которых является следующий (пассивный) принцип: любая социальная (и тем более, индивидуальная) политика не имеет принципиального (активного) значения, то есть отличатся нейтральным характером, в силу автономного (объективного, или экзогенного) действия во всемирной истории детерминированных прогрессивных, регрессивных или циклических закономерностей и тенденций изменений исторических процессов, систем и ценностей.
В более общем виде, комплексная идентификация той или иной идеологии зависит от интерпретации всемирной истории как стохастического или детерминированного прогрессивного, регрессивного или циклического пространственно-временного возникновения, развития или распада, в том числе взаимной периодической или непериодической смены структурных элементов совокупности различных типов культуры (бытия): материальной культуры - природы, человека и социума, материально-духовной культуры - политики, права и государства, и духовной культуры - мифа, религии и науки, то есть от аналогичной интерпретации соответствующих им процессов, систем и ценностей.
Именно поэтому решение всего комплекса проблем всемирной истории зависят от принимаемых за их основу и, следовательно, за основу каждой из основных типов идеологий - и либерализма, и социализма, и консерватизма - той или иной, а именно, либо прогрессивной, либо регрессивной, либо циклической концепций философии истории: философии природы, философии человека и философии социума; философии политики, философии права и философии государства; философии мифа, философии религии и философии науки.
Тем не менее, при всей важности каждой из указанных философий, наибольшее значение имеют, тем не менее, первые две из них, которые имеют исходный характер: первичная философия природы (как первичного ресурса, первичной субстанции) и вторичная философия человека (как связующего элемента между природой и остальными, частными формами бытия), что означает невозможность адекватной интерпретации (в единой последовательности) ни одних из вышеуказанных процессов, систем и ценностей и, тем самым, выстраивать ту или иную идеологию вне этих двух философий.
Именно поэтому система античной, древнегреческой философии включала (в той или иной очередности) три основных раздела: физику - учение о природе (философию природы, натурфилософию, естествознание), или учение о мире, в том числе о том, что в нем есть (физика Аристотеля); этику (включая политику) - учение о человеке (философию человека, антропологию, психологию), или учение о нравах человека, жизни и свойствах человека (метафизика Аристотеля), наконец, логику - учение об учении (философию философии, диалектику, теорию познания), или учение о доводах для физики и этики (аналитика Аристотеля), хотя в классификации Гегеля принята несколько иная очередность - логика, философия природы и философия духа, которая является аналогичной очередности, данной Зеноном Китийским: логика, физика, этика, а также Эпикуром: каноника (наука о критериях и началах в самых их основах), физика (наука о возникновении и о разрушении и о природе) и этика (наука о предпочитаемом и избегаемом, об образе жизни и предельной цели) .
Таким образом, базовым (хотя в большей мере и скрытыми, чем явными) предметом исследований и поэтому критерием идентичности и прогрессивных, и регрессивных, и циклических философско-исторических концепций, а также всех типов политических идеологий является динамическая психофизиологическая модель человека, то есть выявление подверженности (фактически - безотносительно к материальному прогрессу или регрессу) комплекса психофизиологических параметров человека прогрессу или регрессу, либо этот комплекс в целом имеет постоянное значение, при котором его структурные элементы подвержены лишь циклическим изменениям во всемирной истории.
В действительности, и прогрессивные, и регрессивные, и циклические философско-исторические концепции, которые являются, таким образом, рамочными конструкциями для идентификации всех основных политических идеологий, включая выделение центральной роли человека (фактически - антропоцентризма) в системе культуры (поэтому философии человека - в системе философии) в достаточно четкой (хотя и в символической, мифической) форме изложены в таком известном источнике, как Ветхий Завет (при всем значении его ранних, главным образом, древнеегипетских источников), а именно, в первой, второй и третьей главах Книги Бытия ( того, что в начале ) соответственно.
Это означает, что концептуально ошибочным является традиционное выведение учения Ветхого Завета о творении мира, в том числе человека исключительно из ее первых двух глав (священнические авторы - Элогист и Ягвист), не имеющих, как известно, прямых параллелей в остальных частях Ветхого Завета и стоящих в некоторой изоляции от них, а также автономное, то есть раздельное толкование этих трех глав, которые представляют собой, не просто, как это представляется, компилированные тексты из разных первоисточников и авторов, а, в действительности, единое и логически завершенное целое.
Так, в первой главе (священнический автор - Элогист) человек появляется последним среди животных, а также остальных частей природы, предназначение которых состоит в служении человека - в контексте допуска человека к пищевой эксплуатации всей остальной живой и неживой природы.
Иначе говоря, такой порядок творения бытия соответствует (поскольку исключительная роль в Ветхом Завете принадлежит человеку, как вершине творения) прогрессивной философско-исторической концепции (теории эволюции), в соответствии с которым процесс творения имеет прогрессивный характер, происходит от низшего к высшему, от простого к сложному , в данном случае, от природы к человеку (в традиционной трактовке - от целого к части), а особенность (и очевидный недостаток) такой модели состоит в том, что идеал (конечная установка) творения находится в будущем и поэтому является неопределенной и подлежит конструированию - как основы идеологии модернизма.
Напротив, во второй главе (священнический автор - Ягвист) человек появляется первым среди животных, а также остальных частей природы, предназначение которых также состоит в служении человека - в контексте допуска человека к физической эксплуатации всей остальной живой и неживой природы.
Иначе говоря, такой порядок творения бытия соответствует (поскольку исключительная роль в Ветхом Завете принадлежит человеку, как вершине творения) регрессивной философско-исторической концепции (теории эманации), в соответствии с которым процесс творения имеет регрессивный характер, происходит от высшего к низшему, от сложного к простому , в данном случае, от человека к природе (в традиционной трактовке - от части к целому), а особенность (и очевидное преимущество) такой модели состоит в том, что идеал (начальная установка) творения находится в прошлом и поэтому является определенной и подлежит реконструкции - как основы идеологии традиционализма.
Однако, наличие таких двух моделей творения, отраженных в первых двух главах Ветхого Завета, является, очевидно, недостаточным для адекватной интерпретации всей конструкции (или реконструкции) замысла творения (и последующего механизма функционирования) бытия, недостающей частью которой и является третья глава, которая интегрирует все указанные части в единую логически целую философско-историческую концепцию, в рамках которой, соответственно, первая глава представляет собой тезис (прогресс - как исходное положение), вторая глава - антитезис (регресс - как переход прогресса в свою противоположность, снятие или отрицание прогресса), а собственно третья глава - синтез (цикл - как объединение прогресса и регресса в единое целое).
В данном случае, следует учитывать особое, традиционно придаваемое как в мифах (включая наиболее архаические их формы, выражающиеся в мифологемах), так и в религии (включая христианство) и, наконец, в философии (включая философию Гегеля) значение триаде (понятия, впервые примененного Платоном и означающего троицу, тройственность) как символа синтеза и единого: так, Аристотель считал триаду символом пространственно-временного целого, троичности бытия, содержащей начало, середину и конец, прошлое, настоящее и будущее , а Пифагор - символом гармонии и полноты ( все вещи состоят из трех ), который выражается (как и ранее в Древнем Египте) в направленном вершиной вверх равностороннем треугольнике.
Иначе говоря, такой треугольник включает три равнозначных в целом процесса: прогресс - эволюцию (развертывание, рост, увеличение), регресс - инволюцию (свертывание, спад, уменьшение), и, наконец, состояние равновесия, которое представляет собой третий элемент - основание треугольника, обеспечивающий, собственно, устойчивость треугольника, а также возможность последующего (циклического) перехода регресса (спада) в прогресс (рост) и отражающего, таким образом, циклическое единство этих двух процессов.
Более того, состояния равновесия (как предмет исследований статических философско-исторических концепций) имеют ключевое значение для перехода от статики (равновесия) к динамике (в данном случае, к прогрессу), который осуществляется именно в этих состояниях посредством осуществления некоторого первоначального толчка: в Ветхом Завете - это события собственно третьей главы, связанные с познанием первочеловеком добра и зла , обусловившем его грехопадение (собственно, это означает, что движущей силой всемирной истории является не борьба противоположностей , а их синтез, само циклическое единство этих противоположностей, многообразие которых ликвидируется с вхождением в состояния равновесия и генерируются с выходом их них).
Именно поэтому одним из основных подходов в применении статических концепций и является приведение (как способ возврата , то есть преодоления грехопадения первочеловека ) исторического процесса, в том числе цивилизационных, экономических, формационных или политических процессов, систем и ценностей в некоторое нормальное, естественное состояние - в пределе либо как изначальное равновесное состояние, характерное для традиционализма (является ли это, в той или иной трактовке, золотым веком , первобытным коммунизмом или райским состоянием ), либо как конечное равновесное состояние, характерное для модернизма (является ли это, в той или иной трактовке, демократией , коммунизмом или царствием божьим ).
Таким образом, и прогресс, и регресс, и равновесие являются, в действительности (при всем их автономном значении), относительно простыми, частными и локальными процессами, составляющими лишь структурные части такого сложного и глобального процесса как цикл, который формирует пространственно-временной систему, из которой исходит и, более того, на которой выстраивается (вплоть по настоящее время) вся культура, в том числе политика, право и государство, а также миф, религия и наука, а собственно треугольник представляет собой ключ к их познанию и бытия в целом, позволивший Пифагору сформулировать понятие философии как любви к мудрости (безусловно, в контексте: узрите треугольник, и проблема на две трети решена ).
Поэтому мудрость является в целом тождественной триаде, символизируя, в частности, циклическое и консервативное единство всех форм времени в действиях человека и социума в следующем базовом принципе циклической концепции и консерватизма: человек и социум организуют (создают) настоящее, предвидя при этом будущее и используя опыт будущего .